Начавшийся в 2014 г. социально-экономический кризис затронул практически все слои российского общества. Среди его следствий отмечаются не только рост цен, участившиеся увольнения, но и такие серьезные тенденции, как изменение взаимоотношений работников и работодателей в сторону усиления бесправного положения работающих, противоречивые тенденции в настроениях людей – от консолидационных до индивидуалистических [Горшков, 2017: 8–10]. Исследование, проведенное в Уральском федеральном округе, имело целью анализ тенденций в положении жителей под влиянием кризиса. Опросы проводились в шести городах - административных центрах территориальных образований (Курган, Екатеринбург, Тюмень, Челябинск, Ханты-Мансийск, Салехард) в марте 2014 и марте 2016 гг. методом формализованного интервью по месту жительства. Выборка каждой волны опроса (N=2800) репрезентативная, квотная, соответствует основным социально-демографическим характеристикам взрослого городского населения. В Кургане опрошено 200, в Екатеринбурге – 989, в Тюмени – 322, в Челябинске – 800, в Ханты-Мансийске – 365, в Салехарде – 124 чел. Во всех опросах обеспечена статистическая погрешность не более 3 %. Организация выборочного отбора и полевого этапа проводилась на основе методики Центра социологических исследований МГУ, разработанной С.В. Тумановым и А.А. Ионовым [Ионов, 2010].

С одной стороны, УФО относится к экономически благополучным регионам, с другой, в 2000-е гг. наблюдался рост межрегиональных различий в доходах населения, в том числе по показателю прожиточного минимума (ПМ). Снижение доли населения с доходами ниже этого показателя обусловлено главным образом манипулированием величиной ПМ, которая не связана со среднедушевыми доходами и величиной зарплаты в регионе. Так, в 2011 г. самый низкий уровень ПМ был установлен в ХМАО-Югре, регионе с высоким уровнем заработной платы и валовым региональным продуктом. Такое поведение региональных властей понятно, если учесть, что регион кормит себя сам и дотации бедным выплачивает самостоятельно. Дотационные регионы завышают величину ПМ в расчете на трансферты из федерального бюджета. Например, в Курганской области величина ПМ одна из самых высоких в УФО. По данным 2000 г., 50% её населения имели доходы с уровнем ниже величины ПМ, в 2005 г. – 30%, а в 2009 г. 17–18% [Ромашкина, 2015: 23]. По данным статистики, в 2016 г. лидерами по денежным доходам населения в УФО были ЯНАО – 67 521 руб. на человека, что обусловлено не только нефтегазовыми доходами, но и северными надбавками к оплате труда, и ХМАО-Югра – 44 162 руб., где северный коэффициент несколько ниже. Самый низкий уровень среднедушевого дохода населения зафиксирован в Курганской и Челябинской областях – 20 443 и 23 466 руб. соответственно [Российский статистический…, 2017: 142].

Анализ самооценок материального положения зафиксировал наибольшие значения в ЯНАО (69%), ХМАО-Югре (66,4%) и Тюменской области (49%), что вполне коррелирует с объективными показателями уровня жизни, в частности размером среднедушевых доходов. В остальных субъектах УФО значения этого показателя изменялись незначительно, в пределах статистической погрешности. Негативные процессы в регионе, в том числе зависящие от общероссийских неудач в экономической и социальной политике, создают определенный фон социальной напряженности, ибо ухудшение материального положения в отдельных случаях приводит к формированию «очагов беспокойства» с рисками нарастания социальной напряженности. Наибольшую обеспокоенность большинства населения УФО в марте 2016 г. вызывал «рост цен на товары и услуги, опережающий рост доходов» – 73% (табл. 1). Эта проблема стала еще более актуальной по сравнению с 2014 г. При этом у жителей Курганской области из года в год первенство удерживает «низкий уровень доходов, плохое материальное положение» – 66% (рост на 4,5%). В более благополучных субъектах РФ (ХМАО-Югра и ЯНАО) к росту цен добавляются острые проблемы с ЖКХ.

Таблица 1 Проблемы, которые респонденты считали наиболее важными и требующими первоочередного решения в 2014 и 2016 гг. (в %)

Актуальность этих проблем для населения фиксируется и другими исследованиями. О росте цен как факторе ухудшения жизни говорили 65% россиян [Лежнина, 2016: 57]. Другая компонента воздействия кризиса на материальное положение россиян – сокращение доходов, спровоцированное проблемами на предприятиях – затронула в основном жителей Москвы (44%) и Санкт-Петербурга (23–28%). Распространенность иных форм влияния кризиса на благосостояние граждан России (потеря работы, задержки выплаты заработной платы, неоплачиваемые отпуска) в течение 2015 г. практически не изменилась [Горшков, 2016: 31–32]. Таким образом, примерно для двух третей населения материальный блок жизненных проблем можно назвать доминирующим в условиях кризиса. Падение реальных доходов населения в этой группе оказалось весьма ощутимым, что отразилось и на увеличении доли бедных слоев: по России этот показатель вырос с 11,2% в 2014 г. до 13,5% в 2016².

Исследование показало: если волнующие население региона проблемы не будут решаться, то, по заявлению более трети респондентов, они сами постараются изменить условия своей жизни. При этом доля готовых принять участие в различных акциях протеста среди жителей УФО с 2014 по 2016 гг. колебалась в пределах 15-12 %. (более всего выражено это колебание в Свердловской области – с 19 до 13%, табл. 2).

Таблица 2 Возможные действия населения в условиях нерешенности проблем (в %)

На наш взгляд, снижение уровня потенциальной протестной активности связано с ростом положительных оценок населением Свердловской области деятельности органов государственной власти и президента РФ: согласно данным опроса, отношение к В.В. Путину в марте 2016 г., по сравнению с 2014 г., выросло на 35%. Обнаружены тенденции зависимости снижения потенциальной протестной активности в Курганской области от действий, что может быть вызвано отставкой непопулярного губернатора улучшением в сфере ЖКХ.

Одним из индикаторов социального самочувствия можно рассматривать ответы на вопрос: «Какова нынешняя экономическая ситуация лично для вас?» (табл. 3).

Таблица 3 Оценка экономической ситуации респондентами в 2014 и 2016 гг. (в %)

В целом можно говорить о консервации различий между субъектами УФО. Положительные значения удовлетворенности жизнью по-прежнему характерны для регионов, население которых располагает более высоким уровнем доходов (Тюменская область и автономные округа). Подобный консерватизм в оценках экономической ситуации скорее всего связан с тем, что за время кризиса не произошло изменений, связанных с качественным ухудшением имеющегося у жителей данных регионов «запаса прочности». Как показывают общероссийские исследования, показатели уровня владения недвижимостью и имуществом, наличия сбережений и кредитов, характер основных источников доходов россиян продемонстрировали в целом устойчивость. С другой стороны, такой «запас прочности» не был высок даже в достаточно стабильные с точки зрения социально-экономического развития предкризисные годы и, тем более, не вырос в кризисный период [Горшков, 2016: 32].

В то же время произошло значимое увеличение удовлетворенности экономической ситуацией в таких регионах, как Курганская, Челябинская и Свердловская область, хотя значение этого показателя остается негативным. Если говорить о Челябинской и Курганской областях, то скорее всего это обусловлено структурой экономики данных субъектов УФО: в них более 20 и 16% основных фондов соответственно сосредоточено в обрабатывающей промышленности [Ромашкина, 2015: 20]. Между тем, по данным всероссийских исследований, сокращение зарплат из-за кризиса в первую очередь коснулось именно «индустриальной России» [Тихонова, 2015: 24].

Таким образом, улучшение оценки экономической ситуации его жителями объясняется и объективными, и субъективными факторами. В то же время этот показатель связан именно с оценкой перспектив ее развития, так как показатели самооценки материального положения и удовлетворенности положением дел в УФО существенно не изменились. Accepted: 26.02.18