Введение.

С самого начала существования журнал «Социологические исследования» вёл рубрику «Теоретико-методологические проблемы». Но на стыке столетий отечественная социология оказалась в непростом для неё состоянии «транзита». В предшествовавшие этому процессу годы а) акторам отечественной социологии было небезопасно выходить за рамки определенным образом трактовавшегося марксизма, б) всё «немарксистское» полагалось «критиковать», чем искажалось видение достижений мировой социологии; в) эмпирические исследования, становление которых и без того шло крайне трудно, нередко выполнялись в отрыве от современного социологического теоретизирования. Положение менялось крайне медленно; контингент активных социологов страны существенно обновлялся; вновь пришедшим приходилось многое начинать с нуля, и почти всегда этим «многим» оказывалась теория.

Начав работать в журнале в сентябре 1997 г., в канун 2000-го г. я получил предложение главного редактора Ж.Т. Тощенко взять под опеку рубрику «Теория и методология». Журнал покинул - в связи с возросшей занятостью в МГУ у В.И. Добренькова – прежний, образцовый, на мой взгляд, редактор этой рубрики д. социол. н. А.И. Кравченко.

Эта рубрика была заглавной; ею, как считалось, надлежало открывать номер. Работе со статьями теоретико-методологического¹ профиля мне помогало то, что в мои функции входил постоянный «мониторинг» зарубежных книг и статей, рубрики «История социологии» и созданная по настоянию Ж.Т. Тощенко «Историческая социология» (см. об этой рубрике: [Романовский¸ 2018]). Статьи теоретического плана публиковались также в рубриках «Академическая трибуна»² и «Социология науки». Главный редактор добивался стабильного представления отечественной теоретической мысли на страницах журнала. В ежегодных (№ 1) обращениях к читателям и авторам журнала он неизменно обращал внимание на важность развития этого раздела социологического знания. В 2008 г. в журнале появилась рубрика «Новые идеи и явления в общественном сознании и социальной практике» – Жан Терентьевич возглавил совет по этой проблеме при Отделении общественных наук РАН; в 2013 г. свет увидела коллективная монография, составленная из статей в основном из этой рубрики [Новые идеи…, 2013].

Вклад журнала в развитие отечественной теоретической социологии.

Формируя содержательную сторону статей в теоретических рубриках, я старался учиться у главного редактора: быть в центре усилий журнала, нацеленных на развитие отечественной теоретической социологии. Он подмечал и привлекал ученых, имевших склонность к теоретической работе, к подготовке статей этого профиля, к участию в мероприятиях журнала, к работе в редакционной коллегии и редакционном совете. Готовя учебники, по которым – теперь уже в нескольких изданиях – учатся студенты сегодня, он в журнальных публикациях выделял теоретические проблемы, выносил их на суд коллектива редакции и читателей. А суд этот затрагивал острые вопросы.

В 2000-е гг. остроту работе с теоретическими материалами придавала циркуляция в СМИ и даже в научных кругах утверждений типа: «теоретической социологии в нашей стране не существует» (в философии эта тема подносилась с гораздо бÓльшим шумом). Не вхожу в детали нашей реакции на подобные утверждения. Их ошибочность показали выступления в нашем журнале, в частности, В.А. Ядов (2006, № 8: 127–129), Ж.Т. Тощенко (2009, № 6: 16-28; № 7: 3–16) и др. Нам, однако, надлежало доказывать правоту делами, посредством аргументации, принятой в науке; чем и пришлось заниматься все эти годы. Сейчас можно сказать, что подобные спекуляции все же отражали трудно опровергаемый, но не решающий факт: отечественная социология ХХ в. не дала мировой науке – кроме П.А. Сорокина — социологов-теоретиков.

Теоретические поиски отражались в публикациях группы ученых разного научного статуса из многих регионов страны и из-за рубежа. Российские авторы старшего поколения еще в годы борьбы за возрождение социологии в СССР ставили и решали важные проблемы социологической теории. Однако, и это было совершенно естественно, в постсоветские годы они сосредоточились на работе в поле (изголодавшись в советское время по этой работе), сопровождавшейся выходом на теории среднего уровня, точнее говоря, на специальные социологические теории. Несколько материалов нам предоставила Т.И Заславская: её статьи предлагали ви́дение происходивших в постсоветское время перемен, интерпретировавшихся ею как трансформации. На обсуждении своего доклада в ИС РАН она отстаивала (не называя оппонентов) термин «трансформация» (напр., 2001, № 8: 3–11); запомнился её ответ на вопрос из зала о содержании понятия «традиция»: «Над этим надо думать».

Накапливавшийся материал исследований лег в основу предложенных журналу статей Н.И. Лапина. Он руководил рядом проектов, готовил учебники для вузов, в которых ставил и решал важные теоретические вопросы. Эту задачу он выполнил блестяще, в ряде случаев существенно дополнив отечественных и зарубежных ученых – например, в освещении социетальных сфер он уточнил положения Т. Парсонса [Лапин, 2000]. А в середине 2010-х гг. Николай Иванович завершил большой (и важный) проект по изучению модернизации регионов России, результаты которых, хочется надеяться, не останутся без внимания властей страны [Лапин, 2016].

Ж.Т. Тощенко развивал идеи, заложенные им в 1990-е гг. в концепции «социологии жизни» (2000, № 2: 3–12). Монографии, готовившиеся им учебники и учебные пособия, не обошли стороной стержневые - теоретические – разделы нашей науки: предмет социологии, структура социологического знания, язык, категории и понятия социологии. Теоретически весомыми были его публикации по проблемам парадоксального человека и общественно-политической специфики («фантомы») развития постсоветской России. Отзывался на ситуацию в отечественной науке академик РАН Г.В. Осипов. Постоянно выступали в журнале члены-корреспонденты РАН и члены редколлегии журнала В.Н. Иванов, М.Н. Руткевич (1917–2009), Р.Г. Яновский (1929–2010). Этнонациональная проблематика была надежно обеспечена качественными статьями Ю.В. Арутюняна (1929–2016) (напр., 2004: 11–21, нередко он выступал совместно с Л.М. Дробижевой).

Очень значимыми видятся усилия социологов «советской закалки», так называемых шестидесятников. Событием становились публикации В.А. Ядова. Запомнились посещения редакции А.Г. Здравомысловым со статьями о своеобразии культурного лица национальных социологий (2008, № 8). В 1980-е гг. в работе журнала активно участвовал Г.С. Батыгин. В 1980-е и 1990-е гг. с интересными статьями выступали Т.М. Дридзе, Р.В. Рывкина.

Институционально с советских времён теоретическая мысль работала наиболее результативно в московских и ленинградских институтах АН СССР, в столичных университетах, в столицах союзных республик, крупных городах страны. Примерно 10–15 постсоветских лет содержание и уровень теоретических выступлений определяли статьи Ю.Г. Волкова (Ростов-на-Дону), С.И. Григорьева (Барнаул), Г.Е. Зборовского (Екатеринбург), Д.В. Иванова (С.-Петербург), О.А. Кармадонова (Иркутск), Н.Ф. Наумовой, В.Г. Немировского (Красноярск). С.Г. Кирдина, еще работая в Новосибирске, опубликовала одну их первых статей с концепцией «институциональной матрицы» (2001, № 2: 13–23). Географ Д.Н. Замятин фактически реконструировал социально-культурную географию в современной России (2001, №8: 12–21; 2014, № 4: 20–29 и др.). Рядом публикаций наш журнал отметил выход социологии в киберпространство, становление сетевой, «цифровой» социологии (А.Н. Чураков, Г.В. Градосельская, Д.В. Мальцева и др.).

Регулярно выступали сотрудники Отдела теории и истории социологии ИС РАН, который возглавлял Ю.Н. Давыдов (1929–2007), в настоящее время возглавляет И.Ф. Девятко. В те годы под руководством Ю.Н. Давыдова создавались и выходили тома «Истории теоретической социологии». Ряд статей по материалам этого издания предоставил сам Юрий Николаевич (напр., 2000, № 11: 3–12). Серию статей по проблемам социологической теории и методологии публиковал в журнале А.Б. Гофман, работавший в отделе Ю.Н. Давыдова (2005, № 1: 18–26; 2008, № 4: 120–129; 2015, № 11: 29–36). Активно наполняли теоретические рубрики журнала ведущие ученые ИС РАН А.А. Давыдов, Л.М. Дробижева, Ю.Л. Качанов, Н.А. Шматко, М.Ф. Черныш, О.Н. Яницкий и др. Давние рабочие контакты были у журнала с учеными Санкт-Петербурга, где А.О. Бороноев выпускает альманах «Проблемы теоретической социологии». Рабочие контакты журнал выстраивает с интересно работающими социологами молодого Европейского университета в Санкт-Петербурге.

В журнале понимали, что прирост социологической теории идет не через умозрительные конструкции (хотя журнал не отвергает такие тексты). Социологическая теория строится «снизу»: специальные социологические дисциплины, проводимые в их рамках полевые исследования – вот где наша наука прирастает теоретизированием, где закладываются основы выхода на уровень общих социологических теорий. Там ученые находят путь к теоретическому знанию. В этом плане для меня важным опытом стала работа, например, над специальным номером журнала, посвященном компаративным исследованием гендерных укладов (2000, № 11). До сих пор многие авторы ссылаются на статьи о культурной травме П. Штомпки (2001, №№ 1, 2). В последние годы образцами стали статья профессора В.А. Артемова, много лет занимающегося проблемами социального времени (2013, № 11: 3–9), предложенная В.В. Щербиной популяционно-селекционная модель организационного развития (2015, № 7, 8), труды Н.Е. Тихоновой о социальной структуре, В.В. Петухова о политических настроениях и поведении россиян, В.Н. Ярской-Смирновой о темпоральных аспектах социальной жизни и др.

В усилиях на поприще теории журналу повезло с поддержкой ряда членов редколлегии и редсовета журнала. В.П. Култыгин (1940–2009) постоянно выступал с анализом международных форумов социологов, значимых событий в зарубежной периодике. Вместе с ним это направление надежно прикрывали и прикрывают Н.Е. Покровский (его «клеточная глобализация» на севере центральной России заслуживает отдельного разговора) и С.А. Кравченко, усилиями которого преподавание социологии в МГИМО поднято на уровень, достойный элитного университета. С достижениями мировой социологии нас знакомили публикации многих «акторов» современной международной социологии, с которыми мы поддерживали товарищеские профессиональные отношения.

В 1999 г. журналу исполнялось 25 лет. Дата была отмечена юбилейной научной конференцией. Она удалась, и стала ежегодными Харчевскими чтениями, которые в 2018 г. прошли в 20-й раз. Выносились на них за малыми исключениями вопросы теории. Они объединяют социологов (мысль, не раз высказывавшаяся Ж.Т. Тощенко), стимулируют интерес к общим для каждого социолога проблемам науки: язык, структура социологического знания, сущность, тенденции и перспективы развития социологической теории, метатеоретизирование, связи теории с методологией и методикой, междисциплинарность, роль «цифры», теоретические аспекты работы «в поле» и т.д. Подготовка Чтений требовала опережающего обращения к потенциальным авторам с тем, чтобы ко времени чтений выносимые на них проблемы были хотя бы контурно обсуждены. Несколько раз с этой целью мы проводили «круглые столы» - заочно (напр.: 2004, № 9: 3–14). В результате выносившаяся на Чтения теоретическая проблема получала более или менее завершенное осмысление и доводилась до сведения читателей³.

На уровне и наполняемости теоретических рубрик долгое время плодотворно сказывались связи с социологами стран СНГ – слабеющие по очевидным причинам в последние годы. Выступали ученые Украины (включая феноменального харьковского социолога М.Е. Добрускина – мы отмечали его 100-летие), Беларуси, Казахстана, Кыргызстана, Литвы, Эстонии, Армении, Узбекистана, Молдавии, Грузии и др. Запомнилась статья литовских авторов, доказывавшая, что говорить о виртуальном обществе не приходится, максимум – о виртуальных общностях (2007, №7: 3–11), одна из первых попыток применить теорию культурной травмы к эстонским реалиям (2004, № 10) и др.

В освещении теоретических проблем оказывались эффективными дискуссии – нередко в связи с юбилейными датами: 100-летие Октябрьской революции, 200-летие Карла Маркса, – или с нуждавшимися в обсуждении проблемами развития нашей науки: историческая социология, постмодернизм в социологии, гендерные уклады в современном обществе и др. В 2002 г. при содействии доктора исторических наук Н.В. Коровицыной была опубликована важная подборка дискуссионных статей группы европейских исследователей. Они резко полемически обсуждали итоги общеевропейского исследования процессов «транзита» в постсоциалистических странах континента. Наряду с подведением первых итогов движения бывших социалистических стран к рыночному обществу, в этих материалах жестко критиковался «вашингтонский консенсус», теория «модернизации», глобализация по-американски и пр.

Журнал осознанно стремится быть открытым для начинающих ученых. В рубрике «Первые шаги» был размещен ряд запомнившихся статей по теоретическим проблемам. Аспирантка одного из московских вузов, методом сравнительного контент-анализа российских и зарубежных социологических журналов выявила ряд характерных черт нашей дисциплины в России – достоверно и остро демонстрируя конкретные проявления нашего отставания в теоретических разделах социологического знания (2014, № 9). Из других выступлений в рубрике «Первые шаги» запомнились статьи о проблемах перевода парсоновских «парных переменных» (2002, № 6: 137–143), статьи о понятии «фигурации» Н. Элиаса (2011, № 12: 126–131), о новых идеях в онтологии социального (2014, № 1: 134–137).

Как в целом была представлена на страницах журнала зарубежная социология?

Нам писали и пишут социологи-теоретики из «дальнего зарубежья»; журнал бережно поддерживает связи с ними. (И. Шубрт из Карлова Университета в Праге. датский социолог Бенгт Фливберг (2005, № 4: 110–120; 2007; № 1: 62–70; 2012, № 1: 17–26 и др.). На наши обращения отзывались социологи-теоретики мирового уровня – Дж. Александер, П Бурдьё, И. Валлерстайн, П. Штомпка и др.

1990-е гг. были временем, когда российские вузы, отлаживая подготовку в стране социологов, остро нуждались в учебниках и учебных пособиях, немыслимых без теоретических разделов. Эта часть ускорявшегося возвращения отечественной социологии в русло мировой социальной науки, расширения международных контактов российской социологии удовлетворялась, в частности, путем ознакомления с трудами зарубежных коллег. Учебник социологии Н. Смелзера по главам печатался в нашем журнале на протяжении 1993 г. Позднее мы рецензировали учебники Э. Гидденса и П. Штомпки. Часто учебники российских авторов в эти годы воспроизводили теоретические построения, сформулированные учеными стран Запада, что, на мой взгляд, естественно и приемлемо с точки зрения канонов науки ⁴.

Мы целенаправленно искали (постепенно перемещая поиск из библиотек в «цифру») материалы ведущих, как представлялось, теоретиков современной социологии. Опубликовали статью Дж. Хоманса, датированную 1946-м г., о малом боевом корабле (2010, № 4: 101–112). Могут спросить: зачем было публиковать воспоминания? Но воспоминания воспоминаниям рознь. Из истории социологии известно: опыт командования малым кораблем на Тихом океане в 1941–1945 гг. подтолкнул Хоманса к созданию теории «социального обмена». В поле нашего внимания были также публикации Дж. Александера по теоретическим проблемам современной социологии, выступления создателей «сетевых теорий» и др. Мы знакомили нашу читательскую аудиторию со взглядами на развитие социологии президентов Международной социологической ассоциации – А. Турена, М. Арчер, И Валлерстайна, А. Мартинелли, П. Штомпки, М. Вевьёрки, М. Буравого, М. Абрахам. Питая понятный, думаю, всякому социологу пиетет к классикам науки и стремясь поддерживать культуру уважительного отношения к классическому наследию (что отражается в ставшем практически нормой обращении многих авторов статей к актуальным аспектам их наследия), мы не обошли вниманием пусть отдельные, но важные грани творчества М. Вебера, Э. Дюркгейма, Г. Зиммеля, К. Маркса, В. Парето, Т. Парсонса и др.

Конечно, новаторы последних десятилетий в теоретической области не были обойдены вниманием: У Бек, Х. Йоас, Н. Луман, Ч. Тилли и др. Важной представляется публикация выступления⁵ Н. Смелзера, сформулировавшего стандарт⁶ методологии современного социологического исследования: оно должно быть компаративным, междисциплинарным и межстрановым (2004, № 11: 3–13). Мы показали успехи современной исторической социологии, её связи с концепциями эволюции общества К. Маркса, М. Вебера, грани формирования культур-социологии (Дж. Александер), её место в развитии мировой социологической мысли. Не остались без внимания выступления зарубежных социологов (Дж. Урри, М. Шеллер) по проблемам «поворота мобильности» людей на планете Земля. Нашел отражение у нас на страницах предложенный П. Штомпкой и З. Бауманом «поворот к повседневности» (2009, № 8: 3–14).

Достижением журнала считаю публикации статей П.А. Сорокина, выступлений его современных последователей в США, новых данных о его жизни, о месте его наследии в современной социологии. Статья лауреата Нобелевской премии И.Р. Пригожина о мир-системной социологии И. Валлерстайна нашла своё место в № 1 за 2008 г. Думается, взвешенной оказалась позиция журнала (2009, № 4: 20–30) в ситуации с призывами М. Буравого всемерно наращивать «публичную» составляющую научных усилий социологов. По нашей просьбе профессор П.Т. Маникас (Гавайский университет, США) написал статью о современных идеях в социальной философии. Удачей считаю результаты усилий журнала с целью ознакомления читателей с американским социологом Г. Абендом.

Особо следует отметить, что при сдержанном в постсоветский период отношении к марксизму в современной российской «академии» и вокруг неё журнал выдержал научные критерии оценок этой ситуации, адекватно показав в серии публикаций роль наследия Маркса в мировой социальной мысли (2011, № 9: 18–29; 2011, № 10: 26–38; 2018, № 5 и др.). Откликнулся журнал на появление социологий тела, эмоций, еды и т.п., что могло бы показаться при поверхностном взгляде чудачеством. Осознанно мы представляем на его страницах картину процессов в социологии стран Азии, Африки, Латинской Америки, Ближнего Востока, Австралии. Мы привлекли внимание наших читателей к нескольким десяткам «поворотов»⁷ в социальных науках, к росту интереса социологов к китайскому феномену «гуанси» (этика бизнес-отношений), к междисциплинарному стыку социологии с биологией, нейрофизиологией, эволюционной биологией, к активизации постколониальной социологии (кажется, вовремя) и др.

Важно, чтобы читатели журнала были ознакомлены с выступлениями зарубежных ученых, предлагавших пути преодоления полипарадигмальности (множественности теоретических взглядов) в современной социологии: попытки немецкого социолога Н. Эссера и др. синтезировать (в ряде случаев, механически сложив) существующие в современной социологии теории (2003, № 9: 156; 2005, № 12: 23–32). Упомянутый выше оксфордский профессор Б. Фливберг познакомил наших читателей со своей идеей: поставить в центр усилий ученых-социологов определенным образом трактуемый «фронезис» Аристотеля (2012, № 1: 17–26).

В ходе работы над трудами зарубежных коллег постепенно приходило сознание, что лучшие образцы зарубежной социологии - не самый эффективный способ компенсации пробелов в теоретическом оснащении отечественной социологии. Мы может быть даже переусердствовали в ожидании от публикации переводных материалов прорывных результатов. Закрывать теоретические пробелы нашей науки – дело российских ученых. Постепенно мы меняем акценты в сторону поиска более взвешенных подходов к опыту западных коллег; отслеживаем, публикуем более значимые их выступления в научной периодике, на международных форумах. Эта работа не лишена неудач: упустили в свое время появление оригинальной теории социального действия, созданной Харрисоном Уайтом [White, 1992].

Что удалось в итоге сделать?

Познакомлю читателей журнала с обобщающими соображениями (конечно, личными) по поводу эффекта усилий журнала в вопросах теории, проведенных редакцией с этой целью мероприятий и т.п. Главное здесь видится вот в чём: поступательное продвижение отечественной социологии в её теоретической составляющей налицо, но оно еще не принесло ощутимых, признанных в мире успехов отечественному сообществу социологов. Далее. Страницы журнала фактически со времени его основания продолжают играть роль места, где коллеги-социологи имеют возможность ставить профессиональные теоретические вопросы; журнал – платформа для обсуждения и выработки теоретических идей. Де-факто мы, по крайней мере, стремимся выступать как центр усилий ученых страны по развитию теоретической мысли. Для публикаций на эти темы журнал открыт ученым из России и зарубежья независимо от статуса и институциональной принадлежности, специально – ученым из регионов нашей страны, научной молодежи. Правда, задача ознакомления с фундаментальными достижениями социологической науки более широкой, массовой аудитории («гражданское общество», возможно, и несуществующее, по крайней мере, в нашей стране) пока только поставлена.

Положительные результаты принесли усилия по обеспечению учебного процесса в университетах страны теоретическими трудами, наращивания базовой теоретической подготовки новых поколений социологов России. К сожалению, строго выдержанного учебного курса типа «Современные социологические теории» пока в нашей стране не создано – это еще предстоит; возможно, журнал сделает в этом направлении определенные шаги, проведет дискуссии, круглые столы и т. п.

Есть движение вперед в понимании нерешенных задач в теоретических разделах социологического знания. Обсуждены «рамочные условия» развития отечественной социологической теории, включая локализацию «помех» в самой социологии и в макро-факторах современного российского общества, российской науки. Помимо определенной ясности с сутью «помех», с возможностями их преодоления, и в содержательной стороне обозначенной выше проблемы достигнута некая степень понимания – по поводу необходимых действий ученых-обществоведов в целях повышения и престижа общественных наук в России, их воздействия на происходящие в стране процессы.

К пониманию ситуации в теоретической социологии.

Чему учит опыт работы нашего журнала? Причины медленного прогресса наук об обществе – рамочные условия развития социологии в университетах страны. Нынешние учебные нагрузки и уровни зарплаты не оставляют профессорско-преподавательскому составу университетов времени для занятий фундаментальными, требующими времени разделами науки. В журнал поступали статьи от обещающих вузовских ученых; мы пытались стимулировать их усилия в теоретической социологии, напоминали о нашей заинтересованности в публикациях такого плана; обещали поддержку. Ответ был примерно таков: учебная нагрузка на серьезную научную работу времени не оставляет; нынешняя высшая школа страны выстроена методологически антинаучно.

Этой публикацией мы попытались обозначить причины, которые сдерживают движение теоретической мысли в отечественном сообществе социологов. Есть представления о том, кому в стране социальная теория мешает, почему проявляются колебания в признании важных результатов (пример – проблемы российских регионов, текущие и перспективные). Журнал неоднократно обращался к теме недостаточного внимания к достижениям социальных наук со стороны властей нашей страны. Это болезненная тема, и её обсуждение в научной среде и за её пределами могло бы стать прологом к прояснению формирующейся в обществе «повестки дня» России на сегодня и на завтра – как вопроса выживания и прогресса страны.

Достигнута относительная ясность в отношении состояния современной социологической теории в мире, динамики её развития, опыта ведущих «субъектов» этих процессов, проблем, которые решает современная социология, некоторых – по крайней мере – точек роста, обозначающихся в последнее время в мировой и отечественной социологической теории. Мы стали лучше понимать пути развития теоретической социологии в настоящее время и за всю историю социологической науки. Не приходится детально аргументировать мысль о том, что понимание этого процесса – одна из решающих предпосылок осмысления очередных назревших на этом пути задач. Важно подчеркнуть, что отечественным социологам не следует ждать, когда на новые рубежи выйдет глобальная социология. Необходимо наращивать собственные усилия в сфере теории, активнее участвовать в поисках, делами, исследованиями демонстрировать свои (в том числе и личные, амбициозные) возможности, добиваясь выхода с результатами теоретических поисков на зарубежную аудиторию, а в стране – на лиц, принимающих решений уровня правительства и президента.

В продолжение сказанного уместно изложить – субъективное – видение облика современной социологической теории. Ретроспективный обзор 20–25 лет публикаций на теоретические темы и сопровождавшие их поиски – авторов, тем, подходов, идей – показывает сумму подвижек в области современных социологических теорий. Среди них, повторюсь, зафиксированная и освещенная журналом серия «поворотов»; обращение авторов журнала к социологическому наследию марксизма адекватно отражает влияние этой ветви теоретической мысли в современной теоретической социологии. Многообразие, поли(мульти-)парадигмальность ⁸ теорий в социологии – норма на сегодня, в рамках которой предстоит работать в ближайшие годы. Многообразие теоретических конструктов современной социологии - результат дифференциации исходных «парадигм»: (структурный) функционализм, марксизм, нео- и постмарксизм, группа теорий, коренящаяся в феноменологических идеях, теории, выстраиваемые вокруг культурных факторов и др. Попытки преодоления полипарадигмальности, отмеченные выше, синтезируя идеи этих парадигм, придавая социологии новые целеустановки (М. Буравой, Б. Фливберг), не удались. Обещающим видится подход, предлагаемый Ж.Т. Тощенко: дополнить исследовательский инструментарий социолога, ныне нацеленный на изучение и интерпретацию социального через действие, взаимодействие, социальный факт, новым понятием – ноумен, которое «… позволяет выявить умопостигаемую, латентную сущность, становящуюся очевидной в результате изучения и осмысления, умозрительного созерцания» [Тощенко, 2019: 3]. Этот путь может войти в социологическое теоретизирование ближайших десятилетий. Во всяком случае, предыдущие сдвиги в этой области социологического знания, социологических практик, обновление фундаментальных идей теоретической социологии были связаны с подобным обновлением подходов. Шаг вперед от исследования частностей, новаций в методике сборе информации, фокусировки на квантифицируемых компонентах социального к макромышлению в категориях ноуменов – выглядит перспективным направлением развития науки об обществе.

Отслеживая подвижки в мировом развитии, знакомя читательскую аудиторию с успехами и проблемами международной социологии, с её поисками и новациями, авторы журнала (отечественные и зарубежные) заглядывали в будущее нашей дисциплины (напр., [Ядов, 2012]). Обсуждались точки роста социологии, подвижки в теории, в сборе информации (Биг Дейта – 2016, № 3: 28-35), концептуализация современного общества: постмодернизм, общество посттруда, посткапитализма, постдемократии, постгуманизма, постколониальная социология и др. То же касается утраты гегемонии в социологии странами евроатлантического региона⁹, перспектив социологии условных «Юга» и «Востока».

Так что же делать?

Одним из достигнутых итогов видится то, что усилиями авторов, публиковавшихся в журнале, удалось сформировать более или менее внятное понимание того, что ждет теоретическую социологию в нашей стране и за рубежом в обозримом будущем. Это позволяет обсуждать планы действий, наращивать усилия на перспективных направлениях развития социологической теории. Ниже я попытаюсь детализировать это положение.

1. Из отечественной социологии ушло – практически полностью – поколение, для которого жизнь в профессии социолога обязывала заниматься теорией («теоретизировать»). Образовавшаяся в силу смены поколений (и упущений нашей «системы» высшего образования) прореха не компенсирована, и нет уверенности в оптимистическом исходе; процесс идет медленно.
2. В работе над публикациями, как и на всех уровнях, этапах исследования социологам вести теоретическую работу можно и должно. Тексты, не содержащие теоретизирования, имеют право на существование – не все жанры должны содержать теоретические разделы. Но статьи по общим и специализированным разделам социологического знания могут и должны отражать теоретические обобщения добытого исследователями материала.
3. Требование к авторам знать достижение мировой социологии по предмету предлагаемого редакции исследования является обязательным. Без этого условия мы обрекаем российскую социологию на провинциализм, на изобретение велосипеда. Более того, знание ситуации в мировой социологии стимулирует опережающее видение исследовательских проблем, помогает выходу наших ученых на теоретические суждения мирового уровня. Фундаментом достижения такого уровня видится получение оригинального исследовательского материала – оформленного в рамках теоретического знания.
4. В социологии теоретическое знание добывается, как правило, исследовательским поиском в «поле», начиная с концепции исследования, с «программирования» теоретического поиска и возможных «находок», исходных гипотез, их проверки собранной информацией, обобщением полученных данных, и т.д. К сожалению, об этих известных в социологии, как минимум со времен Р. Мертона, требованиях приходится напоминать. Журнал проводит эти требования в жизнь последовательно.
5. После Мертона социология, безусловно, изменилась. Способы (и возможности) получения социологической информации умножились и усложнились, став, кстати, более дорогостоящими. Новые информационные технологии, «большие данные», формирование «науки о данных», осознание важности пространственно-временных, культурных и прочих аспектов современного теоретического знания в социологии требуют существенного (но редко встречающегося пока в поступающих текстов) расширения базы данных. Не приходится ожидать, что ситуация здесь станет легче для ученых, скорее наоборот. Но сохранится принципиальная важность данных для теоретизирования – вот в чем вопрос.
6. К сожалению, приходится констатировать: за последние (и не только) годы в плане подготовки социологов, работы аспирантур, а теперь и работы с «постдоками» обучать «теоретизированию» практически перестали. Это общая вина и беда «акторов» современной отечественной социологии. О причинах возникновения такой ситуации судить не в этой статье. В мировой социологии эти проблемы стоят не менее серьезно: недавно британский социологический журнал посвятил им почти весь номер [Swedberg, 2016]. Получившие в недавние годы среди социологов резонанс книги Т. Пикетти, Г. Стэндинга – плоды усилий коллективов, собранных под крышу специально создаваемых усилиями ученых, бизнеса, властей «прoдвинутых» (advanced) центров науки об обществе. Кстати, требование повышать уровень теоретической работы в вузовской подготовке социологов служит хорошей проверкой постановки преподавания социологии в наших университетах. На мой взгляд, в вопросах теории нет места для полемики: «теоретизирование» должно становиться нормой обучения социологов на всех уровнях.
7. Социология – одна из отраслей научного знания. Её развитие – об этом свидетельствует история нашей дисциплины – в поворотные моменты во многих случаях определялось успехами других наук, даже вполне не «смежных»: физика, открытия Ч. Дарвина, атомного ядра, теория относительности и др. К повороту, который придёт из других сфер знания, нужно готовиться. Он уже, можно утверждать, в известном смысле пришел – ИТ-технологии, «большие данные», средства слежения и т.п. Все настойчивее стучатся в дверь эволюционная биология, неодарвинизм, психология, нейросоциология, генетика и т.д. Междисциплинарность нужно не просто обсуждать и приветствовать, но культивировать в научной среде. То же не могу не сказать о метатеоретизировании, понимаемом – не претендуя на истину в последней инстанции – как учет (в теоретизировании) факторов, порой далеких от науки, к примеру, глобальных подвижек в роли и значении стран, континентов, культур и т.д. На таких поворотах в науке прошлого появлялись конты, парсонсы, бурдьё, хабермасы и т. д.
8. Особо – в смысле очерчивания контуров предстоящих «больших поворотов» – следует выделить осмысливание потенциала эволюции философии науки: она позволяет предвидеть смены ритмов развития научного знания в его конкретных областях. В свое время в социологию на смену идее законов пришли теории, строившиеся вокруг исследования мельчайших частиц социального («действие», «социальный факт». «реляционность» и т.п.). Возможно, этот отрезок пути подытожен; нужны обновления. На мой взгляд, Ж.Т. Тощенко постановкой идеи «ноумена» – пионер такого обновления. Это контекст научной революции. Сдвиги такого масштаба, как правило, оказываются болезненными, в нашем случае для профессионалов социологии, застигаемых событиями врасплох и - как следствие – не готовых к резко обновляющимся требованиям времени и среды.
9. Сказанное в предыдущих пунктах демонстрирует еще одну регулярно повторяющуюся в истории социологии (а также науки и общества) грань социального теоретизирования. Это прогнозы, переходящие в исследования будущего, перспектив разворачивающихся сейчас процессов и созревания новых социальных проблем. В одном из недавних номеров В.В. Лапаева заметила по этому поводу: «…социология отвечает за обозримое, уже формирующееся будущее, осмысление которого позволяет оценивать те новые возможности и риски, которые несут в себе наметившиеся тенденции» [Лапаева, 2019: 3]. Обозначенные в статье проблемы наращивания мощи теоретической социологии – лишь фрагмент общенаучной задачи, имеющей общечеловеческое, глобальное измерение в политике, экономике, культуре, не говоря уже о судьбах нашей страны.