Везде
Chisinau Youth on the Path from Romantic Relationships to Marriage
Table of contents
Annotation Estimate Publication content
References Comments
Share
QR
Metrics
Chisinau Youth on the Path from Romantic Relationships to Marriage
Annotation
PII
S013216250009360-9-1
Publication type
Article
Status
Published
Authors
Olga E. Gagauz 
Occupation: Chief Researcher of the Centre for Demographic Research
Affiliation: National Institute for Economic Research
Address: Moldova, Republic of, Chisinau
Edition
Issue 3
Pages
103-110
Abstract

The article presents the results of a study of the prevalence of cohabitation without marriage registration among young people, as well as factors affecting their formation. As an empirical base, we use data from a survey of the young aged 18 to 35 who have never been married, conducted by the Center for Demographic Research in 2019 in the capital of Moldova, Chisinau (N=506).

The results of the study showed a relatively high level of orientation of young people towards marriage along with widespread practice of living together with an intimate partner. With increasing age, the proportion of respondents planning to marry in the next three years is growing, especially among those who lived together with a partner at the time of the survey. The childbirth is associated mainly with marriage, and not with a partnership. The desire to have a long-term and stable relationship determines equating partnerships and marriage. The focus on completing education before marriage and material difficulties are identified as the main impediments for marriage.

Keywords
partnerships, young people, Moldova
Received
20.03.2021
Date of publication
26.03.2021
Number of purchasers
6
Views
89
Readers community rating
0.0 (0 votes)
Cite Download pdf Download JATS
1

К постановке проблемы.
2 Исторически для Молдовы характерно традиционное матримониальное поведение, ранний возраст вступления в брак, высокая значимость семейных ценностей и родственных связей, однако в последние десятилетия уровень брачности существенно снизился, а откладывание брака на более поздний период и совместное проживание до брака стало одной из преобладающих тенденций. Средний возраст при вступлении в первый брак для женщин увеличился до 25,3 лет, а для мужчин – до 28,4 (расчеты автора для 2018 г.), и по значению близок к показателям других постсоветских стран европейского региона – России, Беларуси и Украины. Также среди молодых людей увеличилась доля никогда не состоявших в браке. Согласно переписи населения и жилищ 2014 г., в общей структуре населения по брачному статусу, в возрастной группе 30–34-летних доля мужчин, никогда не состоявших в браке, достигла 28,9%, а доля женщин − 15,7%. Кроме того, в общем числе брачных пар в возрасте до 35 лет 13,7% состоят в незарегистрированном браке.
3 Подобные тенденции давно охватили страны западной Европы, а со второй половины 1990-х гг. начали быстро распространяться и на постсоветском пространстве. Изменения в брачно-семейной сфере большинство исследователей трактуют в рамках теории второго демографического перехода [van de Kaa, 1987], получившей большую популярность для объяснения и интерпретации демографического развития на глобальном и региональном уровнях, в том числе среди исследователей на постсоветском пространстве. А. Г. Вишневский подчеркивал, что демографический переход реорганизует все стороны частной и публичной жизни людей, ведет к изменениям семейных нравов, статуса и форм брака и семьи, затрагивает все страны, независимо от политики и культурного контекста [Вишневский, 2006].
4 Согласно теории второго демографического перехода, трансформация брака и семьи является неотъемлемой частью демографических изменений современного общества. Различия в формировании новых моделей поведения определяются экономическими, культурными и институциальными характеристиками той или иной страны, а также неодновременным началом и скоростью демографического перехода.
5 Социологическая концепция многообразия современности или множественности форм модерна (multiple modernities), разрабатываемая с конца 1990-х гг., также акцентирует внимание на различных сценариях процесса модернизации обществ, определяемых социально-экономическим, политическим и культурным контекстом той или иной страны. Музелис показывает, что модернизация не означает обязательное следование западным образцам, так как лишь некоторые черты западного модерна приобрели универсальный характер, поэтому вестернизацию следует рассматривать как один из типов модерна, а не в качестве такового [Mouzelis, 1999]. В рамках данной концепции высказывается М. Клупт: она создает более широкую теоретико-методологическую основу для исследования демографических проблем в незападных обществах, чем теория демографического перехода [Клупт, 2010].
6 Несмотря на то что теория второго демографического перехода и концепция многообразия современности противопоставляются, оба подхода обосновывают нестандартность сценариев процесса модернизации, связанную со спецификой социально-экономического, институциального и культурного контекста. Также изменение матримониального поведения может быть детерминировано не столько модернизацией и сдвигом в сторону новых ценностей самореализации, сколько усилением нестабильности и неопределенности в условиях периодических социально-экономических кризисов, глобализации и изменений на рынке труда.
7 Изменения в матримониальном поведении и распространение партнерств ряд российских исследователей рассматривают как закономерный процесс, соответствующий современному этапу развития общества, как результат демократизации, плюрализма и равноправия различных видов семей и домохозяйств, а также перехода от «универсального поведения», соответствующего социальным нормам и ожиданиям, к «вариативному», основанному на выстраивании собственного пути [Вишневский, 2014; Захаров, 2007; Исупова, 2015]. Другие считают, что уменьшение числа законных браков и рост числа сожительских пар ведет не к модернизации семьи, а к ее ослаблению как социального института: «Сожительство – промежуточная форма семейного положения между законным браком и одиночеством. Замена браков сожительствами означает постепенный переход от семейного образа жизни к одиночному» [Антонов, 2014; Синельников, 2018]. Выбор сожительства в качестве первого партнерского союза в большей степени характерен для людей с общим или профессиональным образованием, проживающих в городе, а зачатие ребенка, проживание с родителями до вступления в союз и благополучность родительской семьи повышают вероятность вступления в брак [Артамонова, Mитрофанова, 2018]. Кроме того, наблюдается различная мотивация для предпочтения партнерства, связанная как с характером эмоциональной близости между партнерами, так и с экономическими, и юридическими соображениями. Для большинства партнерский союз является пробным, начальным этапом супружества, которое партнеры стремятся узаконить при усилении эмоциональных связей. Для меньшинства – альтернатива браку, подразумевающая слабую связь между партнерами [Исупова, 2015].
8

Об исследовании.
9 Статья основывается на данных социологического исследования «Отношение молодежи к семье браку», проведенного Центром демографических исследований в 2019 г. в Кишиневе (Молдова) под руководством автора. Сбор информации проводился методом личного опроса респондентов в учебных заведениях, на предприятиях и организациях, а также в общественных местах. Выборочная совокупность составила 506 молодых людей (236 парней и 270 девушек), сформирована на основе пропорционального стратифицированного отбора с использованием данных национального бюро статистики о возрастно-половой структуре населения Кишинева. Выборка является репрезентативной по полу и возрасту, доверительный интервал 95%. Опрошены молодые люди в возрасте от 20 до 35 лет, никогда не состоявшие в браке. Таким образом, группу 20–24-летних составляют респонденты, учащиеся или завершившие образование, начинающие самостоятельную жизнь и вступающие в брак. Респонденты возрастных групп 25–29 и 30–34 лет, как правило, уже закрепились на рынке труда, имеют более стабильное материальное и социальное положение, и находятся в самом активном возрасте для вступления в брак и создания семьи. Выбор Кишинева для исследования связан с тем, что в столице проживает около четверти общей численности населения страны, концентрируется довольно высокая доля молодых, в том числе за счет приезжих из других населенных пунктов, как в целях получения образования, так и устройства на работу или постоянного места жительства. В выборке уроженцы Кишинева составили 42%, а приезжие – 58%.
10

Брачные установки молодежи Кишинева.
11 Необходимость вступления в брак и создания семьи представляются доминантными для социально-культурного контекста Молдовы. Большинство опрошенных на вопрос «В какой степени вы согласны с мнением о том, что создание семьи и заключение брака является важным этапом в жизни каждого человека?» дали положительный ответ («полностью согласны» – 68%, «частично согласны» – 14%). Преобладающая часть молодых людей считает обязательной официальную регистрацию брака (71,8%), необязательной – 18,5%, затруднились с ответом – 9,7%.
12 Вместе с тем подавляющее большинство респондентов имеет положительное или нейтральное отношение к совместному проживанию без регистрации брака (89%). Более половины молодых людей, имеющих опыт совместного проживания с партнером, положительно относятся к такой практике (53,6%), нейтрально – 35,1% и негативно – 10,4%. Среди не имеющих такого опыта большая часть проявляют нейтральное отношение (53,8%), положительное – 32,3% и негативное – 12,5%. Таким образом, при определенных условиях, молодежь, не имеющая опыта партнерства, демонстрирует достаточно высокую ориентацию на допустимость такого типа отношений. Не наблюдается статистически значимых различий по полу, как результат стирания гендерной дифференциации представлений допустимого поведения для парней и девушек, а также между городской и приезжей молодежью, указывая на сближение матримониального поведения выходцев из городской и сельской местности.
13 Большинство опрошенных считают, что «прежде чем вступить в брак, было бы хорошо пожить вместе»: 73,9% парней и 67,4% девушек «полностью согласны» с данным утверждением, около 20% респондентов обоего пола «частично согласны» с этим. Однако, большая часть молодых людей считают, что «дети должны рождаться в официальном браке»: 63,5% парней «полностью согласны» с данным утверждением и еще 28,4% «частично согласны»; среди девушек «полностью согласны» 62,6% и «частично согласны» 31,9%. Данные результаты согласуются с выводами российских исследователей о том, что родительство, как правило, не связывается с партнерством, только зарегистрированный брак представляет собой стабильные, постоянные и длительные отношения, подходящие для рождения и воспитания ребенка [Шпаковская, 2012].
14 Исследование не зафиксировало существенных различий в ответах респондентов по гендерному признаку, касающихся отношения к совместному проживанию до брака и предпочтительностью рождения детей в браке. Девушки придают большую значимость юридической защищенности супругов и детей в браке, чаще придерживаясь мнения, что «официальный брак юридически защищает супругов и их детей»: 65,1% девушек «полностью согласны» с данным утверждением против 48,7% парней. Относительно высока доля респондентов, склонных отождествлять партнёрство и брак. Так, на вопрос «В какой степени вы согласны с утверждением, что совместное проживание с партнером и брак имеют одинаковое значение?» 26,5% парней и 17,9% девушек ответили «полностью согласны», «частично согласны» 47,9% и 44,3% респондентов соответственно. Несмотря на это, около 24% опрошенных девушек считают, что «когда живешь в партнерстве, нет уверенности в будущем». Среди парней доля таковых меньше – 12,3%.
15 Совместное проживание с партнером является определенным этапом в процессе институциализации романтических отношений молодых людей, при котором эти отношения в определенной степени регулируются социальными нормами и взаимными ожиданиями. Переход от романтических отношений к браку часто сопровождается совместным проживанием без регистрации брака, а официальное вступление в брак становится кульминацией романтических отношений. Приверженность совместному проживанию варьирует от случайных сексуальных отношений до пар, проживающих вместе в течение длительного времени (нескольких лет). Часть молодых людей несмотря на то, что большую часть времени проживают вместе, имеют другое место жительства, возможно, для того, чтобы скрыть от родителей факт совместного проживания с интимным партнером. Романтические партнерства являются основой для перехода к браку или совместному проживанию без регистрации брака, позволяют оценить совместимость партнеров, а также способствуют формированию представлений об этапах развития отношений.
16 Согласно результатам исследования, опыт совместного проживания с партнером имеют 29,2% парней и 35,9% девушек среди 20–24-летних; 57,1% и 66,1%, соответственно, среди 25–29-летних; 55,1% и 66,7% среди 30–34-летних. Так как многие пары только встречаются время от времени и не ведут общего хозяйства, то, возможно, полученные нами данные несколько завышают распространенность совместного проживания среди молодых. Среди романтических партнеров, проживали вместе 41,1% парней и 51,3% девушек. Распространенность партнерств среди молодых уроженцев Кишинева несколько выше (55,5%), чем среди приезжих (42,8%). Длительность совместного проживания варьирует от нескольких месяцев (двух–трех) до трех лет.
17 В целом по выборке пик распространенности партнерств приходится на 25–29-летних, то есть на возраст близкий к среднему возрасту вступления в первый брак (47,9% парней и 51,7% девушек). Относительно высока доля девушек 20–24-летнего возраста, состоящих в партнёрских отношениях − 27,3% (14,6% парней). Среди 30–34-летних доля респондентов, имеющих опыт совместного проживания выше, чем проживающих вместе с партнером на момент опроса, особенно среди парней. Можно предположить, что определенная часть партнерств распалась, не завершившись ни браком, ни длительным партнерским союзом.
18 Гендерные различия в распространённости партнерств, в частности, более высокая доля девушек в молодых возрастных группах до 30 лет, проживающих совместно с партнером, определяются устоявшимися социальными нормами о более раннем возрасте вступления в брак для женщин и разнице в возрасте между брачными партнерами – супруг должен быть старше.
19 Практика совместного проживания связана с различными причинами. Согласно типологии, предложенной Хикелем, сожительство – либо стадия на пути к браку, либо альтернатива браку, либо альтернатива одиночеству, имеющие под собой различную мотивацию [Hiekel, 2014].
20 Согласно результатам данного исследования, можно выделить два основных мотива, побудивших молодых людей к совместному проживанию без регистрации брака. Первый – это совместное проживание с интимным партнером как этап, предваряющий брак. Молодые люди планируют вступление в брак, некоторые даже имеют установленную дату регистрации брака. Около 34% девушек и 27% парней указали, что «решили пожениться, но еще не готовы к свадьбе».
21 Вторым наиболее распространенным мотивом послужило желание узнать получше друг друга (пробные отношения): 45,8% парней и 59,8% девушек «стали жить вместе, чтобы убедиться, что они подходят друг другу». Указывались и другие мотивы, такие как «желание иметь сексуальные отношения с одним партнером» (12% среди парней и 2,2% среди девушек), экономические соображения − «вдвоем легче справляться с каждодневными расходами» (10,2% парней и 4,3% девушек). Такие мотивы, как «желание быть все время вместе», «потому что любим друг друга» отмечены незначительным числом респондентов.
22 Несмотря на то что небольшая доля молодых людей указала как мотив «желание иметь сексуальные отношения с одним партнером», возможно из нежелания сводить партнерские отношения только к интимным, его значение не следует игнорировать. Сексуальная жизнь является одной из составляющих добрачного поведения, а партнерские союзы представляют собой экспериментальный сексуальный опыт, позволяющий проверить совместимость партнеров и готовность к браку. Так, например, исследование, проведенное в Италии, показало, что удовлетворенность сексуальными отношениями внутри пары положительно влияет на вступление в брак, а низкая степень интимной связи повышает риск партнерства, или прекращения отношений [Meggiolaro, 2010].
23

Ориентации на заключение брака.
24 Относительно высокая доля респондентов, находящихся в романтических партнерствах, намеревается официально зарегистрировать свои отношения: 52,5% парней и 64,5% девушек. Возможность такого развития событий отметили, соответственно, 37,3% и 24,7% опрошенных, тогда как 8,5% и 9,7% не уверены, что их отношения могут перейти в официальный брак и только незначительная часть категорически отвергли такую возможность.
25 Характеризуя свои отношения в партнерстве, большая часть респондентов отождествляет их с браком, особенно среди 25–29-летних молодых людей. На вопрос «Как вы могли бы охарактеризовать отношения/взаимодействие с партнером, с которым проживаете вместе?» 65,5% парней и 64,1% девушек ответили «живем как в настоящем браке». Часть респондентов сохраняет независимость в отношениях с партнером, особенно в старшей возрастной группе 30–34-летних (30,5%). Небольшая часть молодых людей указали, что «живут вместе, но имеют раздельный бюджет» (15,5% парней и 5,4% девушек). Очевидно, что партнерские отношения оставляют больше свободы для молодых, не связывают взаимными обязательствами, однако, такая модель поведения может переноситься в дальнейшем на брачные отношения, оказывая деструктивное влияние на стабильность брака. Эмпирические данные показывают, что риск расторжения брака выше для супружеских пар, имеющих опыт совместного проживания с партнером до брака, особенно в странах, в которых партнерства составляют меньшинство, или получили большое распространение [Liefbroer, Dourleijn, 2006].
26 В ближайшие три года большая часть молодых людей, проживающих с партнером на момент опроса видят себя в официальном браке: 64,6% среди 20–24 летних, 69,8% среди 25–29 летних и 52,8% среди 30–34 летних. Вместе с тем определенная часть парней и девушек, даже в самой старшей возрастной группе 30–34-летних (25%) в трехлетней перспективе предпочтут партнерство. Можно предположить, что в какой-то степени это связано с предыдущим негативным опытом отношений и более осторожным подходом к принятию долгосрочных обязательств, поиском более подходящего спутника жизни, или стремлением не вступать в брак, предпочтением открытой модели партнерских отношений. Одинокий статус – «один/одна без каких-либо обязательств», выбрала незначительная часть молодых людей (1,5–2,8%), остальные затруднились ответить.
27 Использование бинарной логистической регрессии для исследования зависимости ответов респондентов, связавших себя со статусом «в законном браке» показало, что проживание совместно с партнером и наличие парня или девушки являются наиболее значимыми переменными, за которыми следует возраст и пол. С повышением возраста респондентов увеличивается доля тех, кто видит себя в браке, особенно среди девушек. Материальная ситуация оказалась не столь значимой переменной для ответа «в законном браке».
28 Несмотря на то что отношение к браку и планы на вступление в брак являются важным предиктором поведения молодых людей, различные обстоятельства могут препятствовать их реализации, либо привести к их изменению. Высокие ориентации на заключение брака – это скорее «модель должного» (желательного), чем однозначно возможного сценария.
29

Факторы, влияющие на решение молодежи о вступлении в брак.
30 По мнению респондентов, важным условием для вступления в брак является завершение образования. Это особенно важно для 20–24-летних юношей и девушек, включенных в образовательный процесс, или находящихся на стадии его завершения. Отсутствие источника дохода во время учебы стимулирует молодежь к откладыванию брака до тех пор, пока не будет достигнута определенная материальная стабильность. Похоже, что такое явление как студенческая семья, полностью уходит в прошлое.
31 На втором месте среди необходимых условий для вступления в брак стоит материальная обеспеченность. Его отметили более 80% среди 25–29-летних и 30–34-летних респондентов, для которых наличие жилья также представляет значимость. Жилищная проблема по-прежнему является сдерживающим фактором не только для заключения брака и создания семьи, но и для распространения партнерств. И приобретение собственного жилья, и совместная аренда малодоступны для большей части молодых кишинёвцев. Среди респондентов в возрасте 30–34 лет около трети (31,5%) проживают вместе с родителями, снимают жилье 33,7%, а владельцами собственного жилья являются 28,5%.
32 Оценивая свое материальное положение, только 16,5% респондентов указали, что «полностью материально обеспечены», тогда как 42,9% «не всегда справляются с необходимыми расходами», а 35,4% «зависят от родителей». Даже среди 30–34-летних около 22% «без помощи родителей не справляются».
33

Выводы.

34 Матримониальное поведение молодых людей, проживающих в столичном городе (Кишинев, Молдова) можно охарактеризовать как ситуативно-ориентированное, находящееся под давлением неблагоприятных социально-экономических факторов. С одной стороны, приверженность браку определяют высокие установки молодежи на официальную регистрацию отношений, а с другой, − неустойчивое материальное положение стимулирует ограничение долгосрочных обязательств, каким выступает брак и предпочтение партнерств, удовлетворяющих потребность в интимной близости, но предоставляющих независимость в поведении и возможность прекращения отношений при каких-либо обстоятельствах.
35 Добрачное совместное проживание с партнером среди молодых людей закрепляется в качестве социальной нормы и чаще всего связано с определенными планами по вступлению в брак, то есть по сути является первым шагом на пути к заключению семейного союза, а стремление иметь долгосрочные и стабильные отношения определяет отождествление партнерств с браком, придание им определенного институализированного статуса.
36 Учитывая сложность социально-экономического контекста Молдовы, можно предположить, что в ближайшие годы тенденция откладывания браков «до лучших времен» сохранится, что, в свою очередь, будет оказывать негативное влияние на тенденции рождаемости.

References

1. Antonov A.I. (2014) Sovremennyye tendentsii detnosti sem'i i tseli semeyno-demograficheskoy politiki. Ekonomicheskiye strategii [Economic strategies]. No. 5 (121): 68–74. (In Russ.)

2. Artamonova A., Mitrofanova E. (2018) Matrimonial'noye povedeniye rossiyan na fone drugikh yevropeytsev. Demograficheskoye obozreniye [Demographic review]. T. 5. No. 1: 106–137. (In Russ.)

3. Hiekel N. et al. (2014) Understanding Diversity in the Meaning of Cohabitation Across Europe. European Journal of Population. Vol. 30. No. 4: 391–410. DOI:10.1007/s10680-014-9321-1

4. Isupova O.G. (2015) Rossijskie konsensual'nye soyuzy nachala XXI veka (po dannym mezhdunarodnogo sravnitel'nogo issledovaniya). Monitoring obshchestvennogo mneniya: ekonomicheskie i social'nye peremeny [Public Opinion Monitoring: Economic and Social Change]. No. 2 (125): 153–165. (In Russ.)

5. Klupt M.A. (2010) Demograficheskaya povestka XXI veka: teorii i realii. Sotsiologicheskie issledovaniya [Sociological research]. No. 8: 60–71. (In Russ.)

6. Liefbroer A., Dourleijn E. (2006) Unmarried Cohabitation and Union Stability: Testing the Role of Diffusion Using Data From 16 European Countries. Demography. No. 43: 203-221. 10.1353/dem.2006.0018.

7. Meggiolaro S. (2010) The importance of sexuality in the outcomes of a dating partnership among young adults. Advances in Life Course Research. Vol. 15. No. 1: 41–52. DOI:10.1016/j.alcr.2010.07.001 

8. Mouzelis N. (1999) Modernity: a non‐European conceptualization. The British Journal of Sociology. No. 50: 141–159. DOI:10.1111/j.1468-4446.1999.00141.x

9. Shpakovskaya L.L. (2018) Nezaregistrirovannyye soyuzy: brachnyye strategii molodykh predstaviteley gorodskogo srednego klassa. Zhenshchina v rossiyskom obshchestve [Woman in Russian society]. 2012. No.1: 3–16. (In Russ.)

10. Sinel'nikov A.B. (2018) Sem'ya i brak: krizis ili modernizatsiya? Sotsiologicheskiy zhurnal [Sociological journal]. T. 24. No. 1: 95–113. (In Russ.)

11. Van de Kaa D.J. (1987) Europe’s second demographic transition. Population Bulletin. Vol. 42. No. 1: 3–55. URL: https://estvitalesydemografia.files.wordpress.com/2013/04/europec2b4s-second-demographic-transition.pdf

12. Vishnevskiy A.G. (2014) Demograficheskaya revolyutsiya menyayet reproduktivnuyu strategiyu vida Homo sapiens. Demograficheskoye obozreniye [Demographic review]. No. 1 (1): 6–33. (In Russ.)

13. Zaharov S.V. (2007) Transformatsiya brachno-partnerskikh otnosheniy v Rossii: "zolotoy vek" traditsionnogo braka blizitsya k zakatu? In: Roditeli i deti, muzhchiny i zhenshchiny v sem'ye i obshchestve. Eds. T.M. Malevа, O.V. Sinyavskaya. Moscow: NISP: 75-126. (In Russ.)

Comments

No posts found

Write a review
Translate