Везде
Смыслы жизни в оценках и ожиданиях жителей региона (результаты фокус-групп в Кемеровской области)
Оглавление
Аннотация Оценить Содержание публикации
Библиография Комментарии
Поделиться
QR
Метрика
Смыслы жизни в оценках и ожиданиях жителей региона (результаты фокус-групп в Кемеровской области)
Аннотация
Код статьи
S013216250010093-5-1
Тип публикации
Статья
Статус публикации
Опубликовано
Авторы
Кранзеева Елена Анатольевна 
Должность: заведующая кафедрой социологических наук
Аффилиация: Кемеровский государственный университет
Адрес: Российская Федерация, Кемерово
Головацкий Евгений Васильевич
Должность: доцент кафедры социологических наук
Аффилиация: Кемеровский государственный университет
Адрес: Российская Федерация, Кемерово
Орлова Анна Владимировна
Должность: доцент кафедры социологических наук
Аффилиация: Кемеровский государственный университет
Адрес: Российская Федерация, Кемерово
Бурмакина Анна Леонидовна
Должность: старший преподаватель кафедры социологических наук
Аффилиация: Кемеровский государственный университет
Адрес: Российская Федерация, Кемерово
Выпуск
Номер 11
Страницы
58-67
Аннотация

Исследование, на котором основана статья, нацелено на выявление содержания основных жизненных смыслов жителей Кемеровской области. Данные фокус-групповых интервью, проведенных авторами в октябре–ноябре 2018 г., выявили три группы смыслов: мировоззренческого (идеологического) характера; определяющих цели развития современного российского общества и смысла жизни с учетом главных установок и средств их достижения. Рассматриваются варианты и горизонты понимания настоящего и будущего различных групп жителей региона с учетом социально-демографических и поселенческих характеристик. В заключении авторы отмечают социокультурные различия и смещения жизненных смыслов жителей Кузбасса относительно советских и постсоветских социокультурных установок, выявленные исследованием. Обозначены трансформации смыслов жителей относительно рыночных и демократических моделей, культивируемых в современных социальных и политических нововведениях.

Ключевые слова
смысл жизни, общественное сознание, социальная среда, фокус-группы, социокультурные различия, молодежь, сельские жители, женщины, шахтеры
Источник финансирования
Статья подготовлена при поддержке гранта РФФИ №17-06000407.
Классификатор
Получено
14.06.2020
Дата публикации
22.12.2020
Всего подписок
4
Всего просмотров
61
Оценка читателей
0.0 (0 голосов)
Цитировать Скачать pdf Скачать JATS
1

Смысл жизни - исследовательский концепт общественного сознания и поведения.

2 В одном из интерпретационных ракурсов социология как наука рассматривается отечественными учеными как социология жизни, которая предлагает в качестве своего предмета «синтезирующее понятие – жизненный мир, качественным содержанием которого выступают смыслы жизни» [Тощенко, 2016].
3 Как исследовательский концепт общественного сознания и поведения смысл жизни немногие относят к числу ключевых. Зачастую торжествует утилитарно-материалистический подход, который предусматривает последовательное наполнение повседневной жизни социобиологическими, материально-вещными, социальными, культурными и другими ценностями. Изучение смысла социологами встречается в рассуждениях Э. Дюркгейма о социальных фактах [1991], понимающей социологии М. Вебера [1991], где «чистым типам» смыслов принадлежит ключевая роль, феноменологов Э. Гуссерля [2004] и А. Шюца [2003], который пытался придать смыслам социологическое измерение. Дж. Александер замечает, что на протяжении значительной части своего развития социология характеризовалась определенной нечувствительностью к проблемам смысла [Александер, 2013: 65].
4 Дальнейший интерес к изучению смыслов, на наш взгляд, связан с транзитивными процессами общественного развития и возможностью личности в современном социуме декларировать индивидуально-личностные возможности (ресурсы). Традиционные, индустриально-промышленные и институциальные практики мало способствовали мобильности, не позволяли личности подойти к реализации и повседневной демонстрации своего «я-образа». Современный информационно-коммуникативный переворот привел к парадоксальному результату. С одной стороны, появилась возможность разрушать некогда прочные профессионально-производственные связи, игнорировать традиции места и времени. С другой – новые формы социального открытого взаимодействия «всех со всеми» помогли людям переосмыслить свое положение в системе общественных отношений. Эти явления и процессы актуализируют изучение содержательных аспектов социальной жизни, ее смыслонаполненности.
5 Смысл – одно из базовых понятий социального обозначения мира – обосновывается деятельностной природой развития социальных отношений на примере продолжительных имеющих «историческую протяженность» периодов жизни общества. В.М. Межуев подчеркивает, что смыслы «творятся, создаются живыми людьми». У ценностей нет конкретного автора, они передаются из поколения в поколение часто в неизменном виде, в то время как каждое поколение по-новому переосмысливает свою жизнь» [Межуев, 2015: 804]. В связи с этим есть опасность подмены понятий в ходе социологического исследования смыслов. В массовых оценках зачастую «громче» и «насыщенней» звучат ценностные показатели и контенты, а острота и злободневность переживания повседневности не позволяет респондентам «остановиться» и задуматься о сущности процессов в окружающем мире.
6 Смыслы в их концептуальном содержании и значении могут скрываться за рутинными практиками социального взаимодействия и коммуникаций. «Оценка» жизни может быть дана в зависимости, например, от места и времени, территориально-поселенческой специфики, уровня образования, гендерных и социокультурных характеристик респондентов. «Главное в человеке – способность к самореализации и конструктивному сосуществованию с “другими” Любое собрание правил, кодов взаимодействия не существует вне общественных связей» [Шпак, 2001: 261].
7 Категория «смысл» сложна для эмпирической интерпретации, поэтому социологи попадают в затруднительное положение, когда оперируют практически проверенными методиками исследования, но исходят из разных трактовок предмета социологии. В итоге им трудно найти глубинные причины изменений сознания и социальной практики людей. Например, с позиции феноменологической социологии показатели и индикаторы смысла не всегда помогают ответить на вопрос о выборе приоритетов в жизненном мире, том, что определяет «человека в обществе, общество в человеке» [Бергер, Бергер Б., 2004]. Между тем смысл обозначает некую итоговую, ключевую совокупность показателей происходящих изменений социальной реальности, отражает глубинное содержание бытия [Александер, 2013: 8].
8

Ключевые смыслы жителей региона: результаты и обсуждения.

9 Цель нашего исследования – выявление определяющих, ключевых смыслов для населения одного из субъектов РФ – Кемеровской области. Кузбасс – регион ресурсного типа, основа его экономики – экспортно-ориентированные отрасли добывающей и обрабатывающей промышленности (уголь и металлургия). Это обстоятельно определяет специфику текущей трансформации социально-экономических процессов региона. Трагическое событие в марте 2018 г. (пожар в ТЦ «Зимняя вишня» унес жизни 60 человек, в том числе 41 ребенка) актуализировало экзистенциальные переживания жителей.
10 Результаты шести пилотных фокус-групп, проведенных в октябре-ноябре 2018 г. в городах и сельской местности Кузбасса, можно представить в виде нескольких слоев поверхностного и глубинного содержания. Гайд был составлен с учетом методологических подходов к анализу смысла жизни, предложенных Ж.Т. Тощенко, и включал в себя три группы смыслов: основные, институциональные и социально-структурные [Тощенко, 2017].
11 Анализ смысла жизни с учетом глубины содержания главных установок, а также средств их достижения в высказываниях участников фокус-групп отражает главную идею – последовательное развитие нашего общества, активное вовлечение молодежи и подростков в процессы социального взаимодействия. В качестве общих целей определяются: ожидание экономической (особенно финансовых возможностей населения и профессиональной занятости молодежи) определенности/стабильности; проблемы социализации молодежи («молодое поколение чтобы было с работой»; «дети, семья»; «дети, дом, работа»; «самое главное дети»); упреждение обществом рисков и угроз современного мира (упоминание о трагедии с учащимися колледжа г. Керчь). Среди конкретных целей развития называются: личное материально-финансовое благополучие, поддержание и рост качества жизни населения.
12 Главным в жизни участники фокус-групп считают семью, детей, здоровье и работу. Причем профессиональная группа шахтеров высказывалась о связи целей. («Да там все вместе: и дружба, и работа, работа тоже это как бы составляющая жизни. Не будет работы, не будет семьи крепкой…»). Ценность здоровья, зачастую не только личного, но и близких, значима для всех профессиональных групп.
13 Жители села продемонстрировали солидарную ценность детей, причем всех, а не только своих («Дети, семья. Самое главное дети. Дети вообще самое главное на свете. Дети и здоровье детей, образование»). Отметим, этот выбор стал показателем внимания к проблемам подрастающего поколения, озабоченности респондентов судьбой своих детей, перспективами современной молодежи. Общее распределение приоритетов в последовательности смыслов жизни: семья - дети - здоровье - работа. При этом рефреном звучит тема необходимого материально-финансового благополучия.
14 Одно из первых мест в структуре жизненных смыслов работников сферы услуг и культуры занимают ценности, связанные с общественной средой: достижение желаемого социального статуса (карьерный рост), самореализация, саморазвитие («первое карьера», «профессия, карьера», «сначала самореализация, потом семья», «ну, работа, естественно»). Такие результаты созвучны с исследованием ВЦИОМ 2017 г., в котором отмечается, что для россиян наиболее значимыми остаются здоровье (99 п.), отношения в семье (98 п.) и безопасность (96 п.) – за все годы измерений индекс важности соответствующих аспектов не опускался ниже 90 п. (при возможном диапазоне от -100 до 100 п.). В зарубежных изданиях также встречаются исследования, в которых респонденты видят долгосрочный смысл жизни в контексте своих рабочих, семейных, досуговых и общественных планов. Например, интервью молодых специалистов показывают, что многие надеются извлечь смысл из этих областей, но большинство уделяет особое внимание именно семье [Orrange, 2003].
15 Второй блок вопросов посвящен выявлению жизненных смыслов, отражающих главные институциональные позиции человека как гражданина (уровень общества), как жителя (уровень территориальной общности) и индивида (уровень социального микроокружения). На этом уровне значимы смыслы мировоззренческого (идеологического) характера.
16 Представляется очевидным, что чрезвычайно малая часть действительного и потенциального знания возникает в процессе приобретения собственного опыта. Большая его доля состоит из практики, о которой нам сообщили наши ближние, современники и предшественники. Это знание называют социально приобретенным [Шюц, 2003: 234]. Исходя из данной феноменологической установки можно получить несколько типизаций, готовых обосновать практику образования смыслов (смысловых форм). Социально приобретенное знание может формироваться из непосредственного переживания другого индивида (очевидца) или из опыта инсайдера, т.е. не обязательно свидетеля, сообщающего что-либо участнику взаимодействия. Источником может стать мнение другого человека, основанное на непосредственно или социально полученном знании, организованном в «системе координат» получателя информации (аналитика), или стороннее суждение, базирующееся на тех же данных, но организованных в соответствии с системой релевантностей, отличающейся от системы получателя информации (комментатора) [там же: 235].
17 С учетом подобного подхода обобщение результатов фокус-групп позволяет предположить, что первый тип «очевидец» в большей степени характерен для групп сельских жителей, в частности учителей, женщин. Тип «инсайдер» отчасти реализуется в высказываниях сельских групп («Начальство хорошее бывает, и тактичное, у меня работает дочка, к ней вообще хорошо начальство относится, на все уступки ей идет, а здесь что-нибудь попросить – не попросишь, проигнорируют. Разное, в общем»), а также групп «шахтеры» («...нужно семью создать или что там, по работе что-то добиться там, карьерный рост, ну а потом стабильность какая-то»). Система организации информации, организованная по типу «аналитик» частично получила развитие в сельской группе («Ну, сейчас пример и президент показывает в спорте, сам спортсмен. Вот он тоже пример, как говорится, для молодежи. Губернаторам пример»). Тип системы организации информации «комментатор» частично проявился в системе смыслов групп работников культуры и сферы услуг.
18 Обращает на себя внимание замкнутость восприятия на уровне индивида («я» и микроокружение), например, в профессии («если в школе работаешь, начал работать, то ты пять лет отработал, смог отработать, значит отсюда никто не уходит. Вот если в первые пять лет ушел, есть шанс поменять профессию»; «Молодежь может что-то сменить, а нам смысла нет что-то менять, надо дорабатывать, выбора то особо нет»; «На данный момент только стабильность сейчас, устраивает стабильность»). Обособленность читается и в узком горизонте планирования («Мы не в той стране живем!»; «Это не актуально. Во-первых, мы живем не в той стране, во-вторых порой это бывает не от нашего желания»; «Нет, ну а как? На три, на пять лет как планировать-то? На год, на полгода что-то еще можно»). Большинство респондентов фокус-группы «культура» (до 30 лет) вообще не имеют жизненных планов, аргументируя тем, что не стоит загадывать – если получилось, то получилось («сейчас ничего не планирую, живу, радуюсь, вот это хорошо, это “доставляет праздник”»; «с планами как-то осторожничать начинаешь»; «у меня вообще никаких планов нет»; «тоже ничего не загадываю, что должно с нами случиться, и оно случиться…»).
19 Для фокус-группы сельских жителей и учителей характерна схема построения смыслозначимых структур в связке: «Я»-«село»-«страна»-«мир» (глобальный уровень). Отражение институциональных позиции человека как гражданина (уровень общества) – ассоциация собственной личности с интересами и идеями страны. Как жителя (уровень территориальной общности) – рассуждения и рекомендации по организации жизни села, функционирования организационной инфраструктуры («чтобы школа была, учиться где, чтобы не разъезжалась деревня»; «вот нужно как-то, чтобы специалисты полюбили село, медицину, эти специалисты, учителя ...»), роли определенных социальных категорий в развитии территории («ну а пенсионерам – вовремя пенсию»; «…и пенсию достойную»). Как индивида (уровень социального микроокружения) – индивидуально-личностная оценка событий в мире, стране, регионе («мы политикой интересуемся»; «как раздали частную собственность, так и людей»). Полагаем, такая последовательность подтверждает результаты ряда региональных исследований российской деревни [Бондаренко, 2012; Валеев, 2006].
20 На уровне общества обозначаются смыслы мировоззренческого плана, а для сельской фокус-группы главным примером в жизни выступают реальные люди, которые либо были, либо есть. На территориальном уровне (мезосреда) отмечается звучание стержневых, по мнению сельских жителей, понятий: «люди», «земля», «работа», «здоровье», «дети». В диалогах проскальзывает кумулятивное понятие «свои люди», вероятно, как своеобразная оценка территориально-поселенческих сообществ, особенно небольшой численности («…а я своих вспоминаю, у нас коллектив хороший был, дружные и хорошие, всегда помогали друг другу, всегда вспоминаю их…»). Ориентиры на «своих» показали и ответы на вопрос «Есть ли для вас образец жизни?» («у меня лично родители были трудолюбивые и нас воспитали, у нас шесть было детей, любовь к труду привили, все трудолюбивые, все закончили, образование получили»; «эталон – бабушки и дедушки, хотя образования не было у них, но они работали, трудодни зарабатывали и пайки. Войну прошли, и всегда пример для нас»). По замечанию Ж.Т. Тощенко, «смыслы концентрируются вокруг проблем, характеризующих социальные аспекты регулярно повторяющейся жизни людей». К таким трудностям можно отнести остро звучащие в ходе фокус-группы высказывания о финансовых и материальных проблемах, необходимости поддерживать в обществе здоровый образ жизни (включая решение проблемы алкоголизма молодежи и пр.), а также неуверенность людей в завтрашнем дне («отношение такое сейчас к работникам стало – начальство говорит: “не хочешь, увольняйся, не нравится, уходи!”. Вот такое отношение вот – барское, не хочешь, уходи»). На уровне микросреды значение приобретают благоприятные межличностные отношения и удовлетворяющие человека условия личностно-повседневной жизни.
21 Предполагаемые цели-принципы, которыми руководствуются люди: надежность социально-экономических и политических отношений в обществе; уверенность в сохранении рабочего места. Наиболее значимые функции реализуются в основных сферах современного общества: экономической (финансовое и материальное обеспечение граждан, экономические ресурсы развития); социальной (доверие, социальная справедливость, социальные отношения на территории, взаимодействие с молодежью); политической (доверие к местной власти, отношение к деятельности политиков, оценка геополитической обстановки) и духовно-культурной (общение с людьми, уважительное отношение к ним, их социальное и духовное благополучие), - находят отражение в смыслах, определяющих жизненные цели и нразвития современного российского общества, в т.ч. новые (инновационная готовность).
22 Очень показательна оценка справедливости сельскими жителями, один из ее оттенков – указание на «показную справедливость» («Ну, вообще стараются к справедливости, конечно, идти … Больше на показуху. В отношениях к людям, мне кажется, сейчас очень много несправедливости. И никому мы не нужны простые люди»). Шахтеры остро воспринимают вопрос справедливости: «В основном показная справедливость, так бы я не сказал, что она такая уж справедливая»; «Так в общих чертах может и есть, а на самом деле, если глубоко копать, то вряд ли»; «В работе нету справедливости, это точно».
23 Несмотря на заинтересованность участников фокус-групп в справедливости лично «ко мне», две группы («сельские жители» и «работники культуры») относительно четко обозначили дилемму – обостренное отношение к внешней несправедливости в обществе при необходимости для каждого его члена соблюдать морально-этические нормы («И хотя бы мы уже, конечно, поработали, и хотя люди все требуют к себе такого внимания … С себя начинать надо»; «как к себе, так и к другим людям»).
24 Довольно «болезненным» для учителей стал вопрос социальной справедливости в российском обществе. Некоторые городские педагоги вообще отказывались говорить на данную тему («Ну, это глупости! Давайте не будем затрагивать политику, пожалуйста», «В социальном плане нет справедливости, не хочется обсуждать этот вопрос»). Сельские учителя отмечали субъективность понятия справедливость, сильную зависимость от настроения того, кто ее оценивает. Во всех фокус-группах подчеркивался ее личностный, дифференцированный и неоднородный характер («Тут 10 человек, 10 мнений разных будет»; «Каждый со своей колокольни тут так может говорить»; «Очень субъективный этот вопрос, конечно»). Справедливость, по мнению респондентов, можно увидеть только на микроуровне («Знаете, для каждого справедливость своя, в конце концов»). Участники исследования указывали также на субъективность понимания меры справедливости («справедливости не может не быть, ее может быть недостаточно», «я считаю, что она есть, но бывает, что ее не видно»). Помимо практической значимости результатов, оценка справедливости социума показывает динамическую направленность общественного сознания и поведения.
25 Общие оценки событий, поступков людей солидаризируются в изучаемом сообществе посредством обобщения семантического материала. Однако зачастую непроявленными остаются единичные, частные суждения, невысказанные точки зрения, скрытые за «единодушием» молчаливого сообщества людей. Группирующий принцип участников фокус-групп – масштабы перспективного планирования своей жизни, смысложизненные ориентации, которые наряду с пространственно-временной перспективой, эмоциональной окрашенностью мнений могут служить показателями измерения. Ощущение изменений – это также косвенный показатель вектора «осмысленного» развития. Переключение на частные интересы, с одной стороны, демонстрирует включенность в повседневные жизненные процессы на локальном уровне. С другой стороны, за столь мелкой детализацией («культурнее стало, вот единственное только, чтобы нынче траву получше косили бы») зачастую трудно определить конкретность и содержательность деятельностного потенциала, например, развития и реализации общественных инициатив. Жители иногда придают описанию своей повседневности «насыщенность» такими уникальными, по их мнению, подробностями социальной практики (перемещение по территории, уборка урожая, увеселительные мероприятия, медицинское обслуживание населения и т.д.).
26 В целом группы показывают деперсонализацию образцов поведения. Называя в числе жизненных ориентиров родственников и близких людей - как некий обобщенный образ, респонденты при этом не персонализируют их. Только в сельской группе фигурировало имя президента РФ В.В. Путина и директора сельского дома культуры, а в группе работников сферы услуг в качестве были названы в качестве известных личностей С. Безруков и И. Губерман.
27 В фокус-группе сельских жителей и учителей при оценке «результатов жизни» акцент делается на эталонах родственников, близких и знакомых людей («А я своих вспоминаю. У нас коллектив хороший был, дружные и хорошие, всегда помогали друг другу, всегда вспоминаю их»). Схожие тенденции отмечены в ответах работников сфер культуры и услуг, которые видят образцом своей жизни родителей («для меня мама… она у меня герой и я хочу подражать ей», «для меня – как бы отец», «папа», «мои родители», «...я бы выделил маму. Она такой нравственный ориентир»), что коррелирует с высокой ценностью семьи, обозначенной ранее. Таким образом, максимально смыслонагруженными понятиями в исследуемых группах остается человек и его окружение. Человекоцентризм не рассматривается (не мыслится) без наличия необходимых социальных ресурсов и прочих средств, образующих жизненное поле современного человека.
28 Исключение составляет профессиональная группа шахтеров. В их ответах прослеживается локализация целей и устремлений, отказ от планирования (ситуативность), отсутствие примеров для поведения, образцов, ориентация на себя («А сейчас… каждый сам на себя ориентируется только», «Да, ну! В сказки верить… Только собой. Да нет сейчас такого.»). Можно предположить, что этот выбор обусловлен «профессиональной изолированностью» сообщества и необходимостью максимально использовать период трудоспособности и в дальнейшем перейти на следующий этап социализации.
29 В отношении планов на будущее среди респондентов распространен «сдержанный пессимизм»: группа «работников» в принципе не считает длительное планирование необходимым, а перспективность выбранного направления склонна определять по наличию/отсутствию работы в тот или иной временной отрезок. Сельские жители отмечают, что «планировать надо, мечтать надо, может, что-нибудь получится, помечтаешь, как-то легче на душе делается сразу». Работники сферы услуг, особенно зрелого возраста, вообще не планируют («Загадывать не стоит, прожили год, дай бог, еще год чтобы прожить»).
30 Ж.Т. Тощенко с коллегами-исследователями предлагает опираться на базовые принципы теоретической концепции социологического конструктивизма, который «исходит из неразрывного единства объективного и субъективного, макро- и микромира, что позволяет рассмотреть развитие села и живущих в сельской местности людей во всех аспектах социальной реальности». По мнению ученых, «жизненный мир сельских жителей претерпевает колоссальные изменения, ибо он, во-первых, воплощается в реальных общественных практиках, а также в повседневных ситуациях обыденной жизни» [Тощенко, 2016: 14]. Эта включенность в повседневные жизненные процессы, вероятно, объясняет высказывания участников сельских фокус-групп, демонстрирующие внимание к проблемам всероссийского и международного масштабов, острую озабоченность жизнью и воспитанием молодого поколения соотечественников. Горожане зачастую оправдывают внимательное отношение сельских жителей к коллизиям и событиям макроуровня «массой свободного времени» (по причинам сезонности основных видов хозяйственной деятельности и общего упадка сельскохозяйственной отрасли), а также воздействием печатных СМИ, телевидения и радио. В то время как в городском пространстве, предположительно, динамично формируются «облачные сообщества», объединенные «свободными» лидерами мнений.
31

Новые «старые» смыслы и перспективы их изучения.

32 По результатам нашего исследования индивидуальный мир кузбассовцев представлен в совокупности социокультурных слоев: некая инвариантная основа жизненных значений и смыслов; воспоминания о советском прошлом (характерные даже у граждан относительно молодого поколения); «современный» потребительско-пользовательский образ организации социальных отношений и связей, некоторая уверенность в существование других правильных/справедливых социальных практик. Более открытые высказывания в плане оценки жизни общества прозвучали у сельских жителей и представителей шахтерских профессий.
33 Важным смыслообразующим конструктом в фокус-группах выступает здоровье, причем оно рассматривается как личная ценность, как инструмент достижения целей и значимый ресурс. Рассуждения о здоровье, на наш взгляд, - это не только «удовлетворительная» оценка уровня и качества жизни современных россиян, это еще и забота о человеке в принципе, т.е. системное измерение перспектив социально-экономического и политического развития нашего общества. Вторым диагностируемым слоем выступает связка: «работа – материальное благополучие - здоровье». Причем данные параметры не мультипликативны, а аддитивны с точки зрения взаимосвязанности, т.к. с ухудшением показателей любого из трех значений, снижаются/ухудшаются показатели двух других. Активный интерес населения к вопросам здоровья демонстрирует некую аккордность общественного звучания с декларируемыми государственными проектами и общественно-политическими интересами.
34 Значительное внимание участники фокус-групп уделяют материально-вещному и финансовому обеспечению качества своей жизни, условий жизни родных и близких. Материальные/экономические отношения остаются в центре внимания респондентов. Особенность вариантов использования этого параметра – открытое апеллирование к недостаточности материальных средств, а также «обходная тактика», когда невозможность оказать своевременную помощь окружающим или прочие проблемы участники исследования ассоциируют с низким материальным уровнем.
35 «Советская жизнь» - важный атрибут работы со смыслами для современных россиян. Представители «третьего возраста» часто вспоминают о приемах организации и управления жизнью в период существования СССР. «Активный» (работающий) социальный слой такие примеры использует избирательно, зачастую для сравнения и демонстрации изменившихся (меняющихся) ценностных приоритетов. Молодежь, включая в риторику «советское», демонстрирует уровень социализации, сопричастность с «большим прошлым». Использование примеров из жизни СССР в высказываниях молодых граждан доказывает мифологичность для них советского общественного сознания, а кроме того, невозможность возвращения прежних социалистических (советских) значений и смыслов. Использование участниками исследования исторических примеров демонстрирует общую логику трансформации личностных и общественных приоритетов, использования механизмов социальной памяти.
36 Вектор развития социума задает разнородность осмысления городскими и сельскими жителями своей жизни. Динамичные и требовательные к качеству общественных ресурсов процессы глобализации, глокализации и альтерглобалистские движения, перспективы и риски развития общества в современных условиях заронили сомнения в правильности традиционного определения системы смыслов сельских жителей, трансформировали представления горожан о повседневной жизни и будущем развитии. Риски общественного развития и ожидание новых угроз, нестабильных ситуаций в XXI в. становятся обыденной нормой, требованием перспектив наступления риска. «В этом отношении общество риска располагает новыми источниками конфликтов и соглашений. Место устранения дефицита занимает ликвидация риска» [Бек, 2000: 34]. В результате получается противоречивая на первый взгляд картина атомизации нормативно-ценностных представлений городских жителей, вызванной формированием обширной гибридной сети социальных отношений и услуг в пространстве современных городов. С другой стороны, выявляется процесс консервации жизненных смыслов сельскими жителями, локализации жизненных микромиров. Полагаем, что данное обстоятельство не исчерпывается латентной и/или изолированной структурой социальных коммуникаций сельских жителей в сравнении с городской паутиной связей и отношений.
37 Отсутствие долговременного планирования жизни/долговременной перспективы (во всех наблюдаемых группах) мы связываем с объективными основаниями: уменьшения области тактической неопределенности (например, возможность предсказания времени и характера возникновения болезни у еще не родившегося или планируемого ребенка); приоритета ожидания возможного опасного (рискованного) события над мерами преодоления жизненных трудностей («застраховаться на случай войны» и пр.). Кроме того, ряд социально-поселенческих и профессиональных групп в принципе не тяготеет к стратегическому планированию: «шахтеры» - высокая угроза наступления личного риска; «сельские жители» - широкий диапазон не встроенных в систему координат событий и опыт самостоятельного отношения к проблемам (обращаем внимание - именно отношения, а не решения), т.е. имеет место замена деятельной модели на провиденциалистскую.
38 Представленное исследование носило пилотный характер и нуждается в дальнейшем углублении. В качестве дополнительного источника аккумулирования качественных данных фокус-групп предлагается использовать метод виртуальных фокус-групп (ВФГ) [Litosseliti, 2003]. Использование метода ВФГ возможно в двух режимах: синхронном (дискуссия, анонсированная модератором, организуется и проводится в строго отведенное время на определенном сетевом ресурсе) и асинхронном (использующем широкий временной коридор и вероятность использования нескольких интернет-площадок обсуждения). С точки зрения повышения семантической значимости результатов анализируемых тем вопросов и проблем к числу слабо используемых в описании компонентов исследования можно назвать оценку общего эмоционального состояния аудитории, ритмику и мелодичность голоса говорящих Повышение и понижение тона, акцентирование значений в рассуждениях участников фокус-групп могут дополнять картину анализа. Подобный «внешний» анализ проведенной сельской фокус-группы позволяет отметить солидарность участников исследования в подавляющем большинстве оценок, выбираемых жизненных ситуаций и качестве иллюстраций из практики респондентов. В результате формируется несколько смыслообразующих ценностных блоков, позволяющих получить представление о «подвижности» индивидуально-личностных интересов и общественных ценностных представлений.

Библиография

1. Александер Дж. Смыслы социальной жизни: культурсоциология / Пер. с англ. Г.К. Ольховникова; под ред. Д. Ю. Куракина. М.: «Праксис», 2013.

2. Бек У. Общество риска: На пути к другому модерну / Пер. с нем. В. Седельника, Н. Федоровой. М.: Прогресс-Традиция, 2000.

3. Бергер П.Л., Бергер Б. Социология: биографический подход // Личностно-ориентированная социология. М.: Академ. проект, 2004. С. 25–398.

4. Белановский С.А. Метод фокус-групп. М.: Никколо-Медиа, 2001.

5. Бондаренко Л.В. Развитие сельских территорий России: оценки, мнения, ожидания // Социологические исследования. 2016. № 3. С. 76–82.

6. Валеев И.И. Российская деревня в ХХ столетии / АН РБ, Отд-ние социальных и гуманитарных наук. Уфа: Гилем, 2006.

7. Вебер М. Избранные произведения. М., 1991.

8. Дюркгейм Э. О разделении общественного труда. Метод социологии. М., 1991.

9. Межуев В.М. Ценности и смыслы в контексте культуры // Международные Лихачевские научные чтения. Глобализация и диалог культур. Избр. доклады (1995–2015). СПб., 2015. С. 802–805.

10. Смыслы сельской жизни (Опыт социологического анализа) / Под ред. Ж. Т. Тощенко. М.: ЦСПиМ, 2016.

11. Тощенко Ж.Т., Великий П.П. Основные смыслы жизненного мира сельских жителей России // Мир России. Социология. Этнология. 2018. №1. С. 7–33. DOI: 10.17323/1811-038X-2018-27-1-7-33

12. Тощенко Ж.Т. Смысл жизни: опыт анализа с позиций социологии жизни // Социологические исследования. 2016. № 11. С. 3–14.

13. Тощенко Ж.Т. Смыслы как качественная и сущностная характеристика социологии жизни // Гуманитарий Юга России. 2017. № 5. С. 13–28. DOI 10.23683/2227-8656.2017.5.1

14. Шпак Л.Л. Социология повседневной жизни: учеб. пособие. Кемерово: Кемеровский госуниверситет, 2001.

15. Шюц А. Смысловая структура повседневного мира: очерки по феноменологической социологии / Сост. А.Я. Алхасов; пер. с англ. А.Я. Алхасова, Н.Я. Мазлумяновой; науч. ред. перевода Г.С. Батыгин. М.: ФОМ, 2003.

16. Litosseliti L. Using focus groups in research. L.; N.Y.: Continuum, 2003.

17. Orrange Robert M. Individualism, Family Values, and the Professional Middle Class: In-Depth Interviews with Advanced Law and MBA Students // The Sociological Quarterly. 2003. Vol. 44. No. 3. P. 451–480. DOI: 10.1111/j.1533-8525.2003.tb00541.x

Комментарии

Сообщения не найдены

Написать отзыв
Перевести