50 лет назад только что созданный в Институте социологических исследований АН СССР (тогда ИКСИ АН СССР) Центр по изучению общественного мнения (руководитель – Б.А. Грушин) начал свой первый всесоюзный зондаж по ряду актуальных социальных и экономических проблем. Об этом страну и мир оповещала скромная заметка, размещенная на первой полосе Комсомольской правды, под заголовком «На весах социологов – мир мнений»¹. В нем все знаменательно и все значимо: <em>мир мнений</em> – любимое словосочетание Бориса Андреевича Грушина, который незадолго перед этим опубликовал свою книгу «Мнения о мире и мир мнений» [Грушин, 1967] – своеобразный итог пятилетней работы Института общественного мнения, существовавшего в редакции «Комсомольской правды» (1960–1966), родоначальника опросов общественного мнения в СССР. <em>На весах –</em> методически к этому стремились: обеспечить репрезентативность результатов для всей страны. Конституциировалась посылка, что этим будут заниматься ученые, представители новой для советской обществоведческой науки, профессии: <em>социологи.</em>

Но вернемся к родоначальнику – Институту общественного мнения при редакции «Комсомольской правды». Резонанс от его деятельности был огромный: и в мире, и в стране. Само его появление было в русле тех изменений, которые пережила страна в первую оттепель. При всей значимости тех опросов, которые провел за годы своей деятельности Институт (а это 15 опросов общественного мнения, большинство которых имело всесоюзный характер, а два были международными), необходимо сказать, что это были преимущественно <em>прессовые опросы</em>: на страницах газеты публиковались вопросы по проблемам общественного звучания – например, «Удастся ли человечеству предотвратить войну?», «Как изменился уровень вашей жизни?», «Что вы думаете о своем поколении?», «Во имя чего вы учитесь?» и т.п., а читатели газеты, <em>те, кто хотели принять участие</em> в этом опросе, присылали ответы в редакцию. Сотрудники института вспоминали впоследствии, что их комнатка была буквально завалена мешками этих писем, которые обрабатывались и затем становились основой журналистских, публицистических материалов в «Комсомольской правде».

Но главное в них было другое, и рассматривая тенденцию, которую начал своим появлением этот Институт, мы бы хотели отметить в ней именно это другое: эти опросы <em>легитимировали </em>по сути нового субъекта – население – по общественному диалогу, который мог бы на регулярной основе воссоздавать тот самый <em>мир мнений</em>, о котором писал Б.Грушин<em> </em>(1).<em> </em>И сами читатели газеты это великолепно понимали. Свидетельства этого в изобилии присутствовали в тех самых письмах, которые приходили в редакцию. Они <em>легитимировали </em>по сути новое понятие в этом диалоге: <em>общественное мнение</em> (2). Они <em>конституциировали </em><em>потенцию</em> многоголосия, разброса мнений, и не побоимся этого слова, плюрализма мнений (3). И что немаловажно – они <em>институциировали</em><em> </em>новую профессию – профессию социолога (4). Конечно, профессионалы, которые собирались этим заниматься, (а это были энтузиасты, первопроходцы), понимали трудности на этом пути: еще были свежи в памяти гонения на кибернетиков, генетиков легкой жизни никто не обещал, но ее никто и не ждал. Дальнейшее движение осуществлялось по всем четырем направлениям, но не в той последовательности, которую мы обозначили – нельзя было ставить телегу впереди лошади.

<em>Кто </em>стал этим заниматься? Сами социологи рекрутировались из смежных гуманитарных дисциплин, в частности, социологи первого призыва преимущественно вышли из философии, истории, психологии. Структурно они получили крышу в только что созданном Институте конкретных социальных исследований Академии наук СССР (опустим краткосрочное пребывание отдела общественного мнения в Институте философии АН СССР).

Это время было своеобразным ренессансом социологии в стране. Почти одновременно возникли социологические школы в Новосибирске, в Ленинграде, в Тбилиси (психологическая), в Эстонии. Известными в профессиональных кругах были конференции и семинары на площадках этих школ. Такая практика существовала и в ИКСИ. Так, в 1966–1967 годах Ю.А. Левада, будучи заведующим теоретического отдела в ИКСИ АН СССР, организовал регулярные семинары п теории социологии. Это была школа, откуда вышли многие сотрудники будущего ВЦИОМа. Одновременно Левада читал на факультете журналистики МГУ знаменитые лекции по социологии² [Левада, 1969]. В эти же годы там же он вел семинар по общественному мнению для немногих участников: пятикурсников и аспирантов. Часть занятий были посвящены разбору книги У. Липпманна «Общественное мнение». Юрий Александрович просто принес свой экземпляр этой книги на английском языке, и мы передавали ее из рук в руки, конспектируя и обсуждая. Другой способ знакомства с этим трудом американского теоретика общественного мнения был лишь спецхран Ленинской библиотеки.

Методология и методика по проблематике общественного мнения оттачивалась и на семинарах в Отделе общественного мнения³ в рамках ИКСИ, который возглавлял, начиная с 1967 г., Б.А. Грушин, где был осуществлен крупнейший в советской социологии исследовательский проект «Функционирование общественного мнения в условиях города и деятельность государственных и общественных институтов» (1967–1974).

Общая задача исследования, вошедшего в историю социологии под кратким названием «Общественное мнение» (или Таганрогский проект, поскольку он осуществлялся на базе города Таганрога), – зафиксировать методами социологической науки функционирование общественного мнения города в полном наборе формирующих и выражающих это мнение информационных каналов⁴.

В какой мере руководящие органы могли судить о мнении населения по тому или иному вопросу, на основании той информации, которая доходила до них в виде писем, протоколов собраний, информации о беседах с населением и т.д.? Это был один срез; второй состоял в анализе информационных потоков, направленных <em>на</em><strong> </strong>население – содержание печати, радио и телевидения, как центральных – как тогда говорилось, так и местных; тех же собраний; весьма разветвленной системы устной пропаганды. Задача была двуединой: одна может быть названа социально-политической: в какой мере выраженное в этих каналах общественное мнение совпадает с реально существующим на тот момент? И это была не только проблема того времени, она никуда не исчезла и в наши дни. Может измениться система каналов, но сама проблема на все времена. И сегодня теоретики размышляют об этом.

Вопрос о возможных отклонениях выраженного общественного мнения от реально существовавшего теоретически вполне правомочен, поскольку существуют объективные потенциальные возможности неадекватности этих двух информационных пластов. Это может быть неадекватность самых разнообразных планов: различия по знаку, по диапазону суждений, по набору субъектов и объектов мнения и т.д. Среди потенциальных возможностей таких несовпадений просматриваются три группы: возможности, связанные с субъектом общественного мнения – широкими слоями населения; возможности, связанные с приемником общественного мнения – руководящими органами, в том числе СМК; возможности, связанные с самим передаточным механизмом общественного мнения от субъекта к приемнику. При более пристальном рассмотрении возможности первой группы могут проистекать от отсутствия в населении практики «обнародовать» свое мнение, от отсутствия установки, ориентированности на это выражение, от неискренности при обнародовании его в письмах, на собраниях и т.п.

Симметрично могут быть названы возможности отклонений, находящиеся на полюсе приемника общественного мнения (например, отсутствие у руководящих органов установки на обобщение, аккумулирование мнений, отсутствие научных методов классификации и хранения этой информации).

И наконец, возможности отклонений, связанные с самими каналами передачи мнения: сложность передаточного механизма, трансформация информации в зависимости от условий передачи в т.д.

Но тут была еще тема, кажется, более важная для Грушина, – видения феномена общественного мнения. Действительно, почему позднее итоговый анализ результатов проекта «Общественное мнение»⁵ [Массовая информация…, 1980] был назван «Массовая информация…»? Проект замышлялся как возможность показать генезис общественного мнения, вырастающего из информационного поля массового общества. Методически в этом пионерском проекте исследовалась сложность и разветвленность информационных каналов в советском обществе, как на полюсе производства информации в них, так и на полюсе потребления, а также основных характеристики контента информации. Это был гигантский научный проект (более 70 отдельных исследований, или как было принято говорить в Проекте – <em>процедур). </em>И то, что стало содержанием монографии «Массовая информация в советском промышленном городе: опыт комплексного социологического исследования», теоретически воссоздавало каркас понятий, которые были подступом к практическому, регулярному зондированию общественного мнения в рамках всей страны – задача-максимум для Б.А Грушина.

Анализ информационных потоков, курсирующих в отдельном городе (хотя при выборе города стремились получить полигон, максимально приближенный по своей структуре – в ряде социально-демографических характеристики – к городскому населению страны) показал, что зондажи общественного мнения силами научной организации могут существенно дополнить существовавшие на тот момент каналы обнародования мнения самых широких слоев населения, не актуализированных собраниями, митингами, сессиями исполкомов, письмами трудящихся, СМИ. Настоятельная необходимость в этом в преддверии периода перестройки и гласности все больше ощущалась самим обществом. Все увеличивающаяся политизация общества, процесс создания гражданского общества делали настоятельной необходимостью активное изучение общественного мнения. Это давало возможность лучше прогнозировать развитие социальных явлений, использовать мнение масс в ходе решения общественных проблем. Самому обществу хотелось знать о том, какие настроения, мнения, чувства, отношения курсируют в обществе, какие из них доминируют, какие имеют тенденцию к росту или исчезновению. Это социальная информация, как и любая другая, входит в набор тем, всегда интересующих людей: «скажи мне, каковы мнения в обществе, и я скажу, что это за общество». В лоне самого проекта было осуществлено несколько зондажей мнений населения города, которые продемонстрировали ценность этой социальной информации. Результаты исследований Центра по изучению общественного мнения в рамках первого всесоюзного зондажа по ряду актуальных социальных и экономических проблем легли в основу ряда рабочих записок-отчетов заказчикам и научных статей авторов. Проект обогатил научную отрасль по этой проблематике двадцатью диссертациями и многочисленными научными статьями.

В чем видится ценность этой информации, полученной «здесь и сейчас», через десятилетия? Во-первых, это ценность методологическая: с усложнением информационной структуры общества наших дней логика и парадигма исследований в проектах Грушина может быть воспроизведена практически полностью, лишь с небольшими эмпирическими вкраплениями новых объектов наблюдений. Методически богатство проекта и ЦИОМа силами А.В. Жаворонкова (д.соц.н., главный научный сотрудник Центра методологии социологических исследований Института социологии РАН, сотрудника проекта «Общественное мнение» с момента его основания и до закрытия) переведено в <em>цифру, </em>и доступно в архиве ИС ФНИСЦ РАН. Это позволяет делать сравнительные исследования, поскольку группы сознания (выражение Б. Грушина) населения, как производное от сложности информационного климата вне их – методологическая посылка проекта – дает возможность составлять ментальную, психологическую, ценностную картину общества (любого – были бы аналогичные эмпирические данные об общественном мнении его) [Жаворонков, 2016; 2017; 2018].

Сегодня в модернизационном обществе практически невозможно себе представить любую область экономической и активной жизни социума без всеобъемлющей информации, идущей как по вертикали, так и по горизонтали [Федотова, 2018]. Но и в те далекие времена аналогичные соображения все больше входили и в научный, и отчасти в политический дискурс.

Когда возник ЦИОМ – центр по изучению общественного мнения – наш сегодняшний юбиляр, такая необходимость ощущалась – это подтверждается тем обстоятельством, что после обращения к ряду правительственных и общественных организаций центр имел в своем портфеле заказы на проведение опросов общественного мнения страны почти от сотни заинтересовавшихся созданием этого центра учреждений. Тематический реестр этих заказов исчислялся сотнями.

Параллельно увеличивалось внимание общества к проблематике общественного мнения. Мы в свое время провели сравнительное исследование упоминаний этой части социологии в газете «Правда» в 1971 и 1986 гг.⁶. Именно в это 15-летие произошел качественный скачок в этом внимании: в 1971 г. было опубликовано за полгода 45 материалов, касающихся социологии, в 1986 г. – 81 материал. Опросов общественного мнения касалось в 1971 г. 27% таких материалов; в 1986 г. – 46%. Но еще больший интерес представляет распределение этих упоминаний по локальности – идет ли речь о советской социологии или о состоянии с этой наукой, в том числе и с эмпирическими исследованиями, в других странах. В 1971 г. все упоминания опросов общественного мнения касались других стран; в 1986 – 11% были уже примерами из действительности нашей страны.

С окончанием первой оттепели в нашей стране энтузиасты-социологи первого призыва стали покидать стены ИКСИ АН СССР.

Б.А. Грушин занимался проблематикой общественного мнения до конца своей жизни (2007). Результаты опросов ЦИОМа, проекта «Общественное мнение», фирмы Vox populi, которую он создал, стали основой большого социально-политологического труда в нескольких томах, где он анализировал эти опросы во временных интервалах, связанных со сменой руководства страны [Грушин, 2001; 2003; 2006].

Следующий этап в становлении в стране профессиональной структуры по изучению общественного мнения – факт создания при ВЦСПС и Госкомтруде СССР Всесоюзного Центра изучения общественного мнения – ВЦИОМа (директор – академик Т.И. Заславская, заместители д.ф.н. Б.А. Грушин и д.ф.н. Ю.А. Левада). Постановление ВЦСПС и Госкомтруда СССР «О создании Всесоюзного центра изучения общественного мнения по социально-экономическим вопросам» было подписано в декабре 1987 г. Это было крупной подвижкой в процессе, важным событием научного и общественного значения, определенным свидетельством нарождающихся демократических преобразований в стране – нашей второй оттепелью.