Особенностью коронавирусной инфекции с начала эпидемии COVID-19 выступает отчетливо фиксируемый сдвиг в сторону высокого риска смертности в старших возрастных группах [Парфенова, 2020; Голубев и др., 2020]. Ситуацию усугубляет недоступность медицинской помощи, например, в сельской местности, отсутствие там квалифицированных специалистов [Бабурин, 2002; Галкин, 2020]. Немаловажный фактор роста заболеваемости – снижение иммунитета пожилых людей [Boreskie et al., 2020].

В статье анализируются доступность сельской медицины для лечения COVID-19 и стратегии здоровьесбережения пожилых людей, обусловленные особенностью пандемии COVID-19.

Исследование проводилось с апреля 2020 г. по январь 2021 г. во время вспышек коронавируса в регионе. Информанты – пожилые люди, которые перенесли коронавирус и были выписаны из больниц (<em>N</em><em> </em>= 20). Исследование проводилось в трех деревнях на юге и юго-востоке республики с инфраструктурным дефицитом. В этих сельских поселениях не было централизованного водоснабжения и канализации, отсутствовали ФАПы и амбулатории, ближайшая аптека находилась на расстоянии 15 и 10 км.

В рамках полуструктурированных интервью с пожилыми людьми фиксировались особенности жизни в сельской местности, а также истории их лечения от COVID-19, выполнения профилактических процедур. Сбор интервью осуществлялся в методологии феноменологического подхода. В задачи интервьюера входило исследование особенностей повседневных практик пожилых людей после перенесенного COVID-19.

При анализе нарративов практик и особенностей здоровьесбережения пожилых людей были выделены три основные стратегии.

<em><strong>Стратегия самолечения</strong></em><em> </em>была характерна в основном для людей старшего возраста, которые практически не доверяли сельской медицине и возможностям предоставляемого ею лечения. Они отмечали удаленность аптек, отсутствие квалифицированных медработников и возможности своевременно получить необходимую медицинскую помощь. Примечательно, что в рамках стратегии самолечения пожилые люди старались как можно дольше следовать терапии, которую они некогда получали стационарно или амбулаторно в медучреждениях. За медицинской помощью они обращались в редких случаях резкого ухудшения самочувствия и хронических заболеваний, обострившихся на фоне COVID-19. <em>«Я знаю, что тут, как и в городе, в районной поликлинике, рассчитывать на какую-либо помощь в целом-то и не приходится. Следовательно, нам нужно и необходимо хоть как-то решать вопросы своего лечения. Вот и приходится лечиться, я вам скажу, по старой схеме, а по старой схеме — это как? Я, допустим, храню все предыдущие рецепты, которые были ранее выписаны в больнице, и вот, используя эти рецепты, я пытаюсь лечиться хоть как-то, хоть как-то стараться себя поддерживать витаминами. Потому что после ковида здоровье сразу пошатнулось и практически не восстанавливается. Вот это и есть ключевая проблема, как я думаю, этого в целом довольно ужасного заболевания»</em> (ж.,78, село, Карелия).

Проблема сельской инфраструктуры задает трудности с получением необходимой медицинской помощи для адептов стратегии самолечения. Например, географическая удаленность аптек и ФАПов вынуждает запасаться лекарствами, самостоятельно решать проблемы со здоровьем. Люди нередко обращаются к народным или семейным методам лечения и профилактики, чтобы минимизировать возможность обострения хронических заболеваний на фоне COVID-19. «<em>Я знаю, что есть куча лекарств, в общем-то, как и куча таблеток, чтобы вот так, быстро, раз — и ты вылечила ковид. Но вопрос-то все равно остается один, и он все равно остается нерешенным, так как все же необходимо делать так, чтобы быстро вылечиться, быстро поправиться. Это сложно, часто очень трудно, если ты пожилой человек, и еще труднее, если ты проживаешь здесь, в сельской местности, где, надо сказать честно, практически все нормальное лечение недоступно. Вот тут и приходится в итоге импровизировать и искать различные замены, думать о побочных эффектах тех или иных лекарств, да и в целом думать, как относительно быстро и без вреда для здоровья возможно избавиться от болей. Вот поэтому мне и приходится что есть с огорода, ту же малину и другие травы, использовать для того, чтобы самой себе помочь, чтобы не ждать помощи извне: из поликлиники, от соседей или родственников. Стараюсь сама лечиться и беречься. Самое главное — это просто беречься после этой зразы хорошо и за собой, коль ты одна, присматривать» </em>(ж., 68, село, Карелия).

Таким образом, лечение и профилактика сводятся к регулярным осмотрам и назначению лекарств, но при этом отсутствуют возможности проведения комплексных исследований, таких как КТ или МРТ легких, и лечения современными медицинским препаратами.

Приверженцы стратегии самолечения оценивали ситуацию в сельской местности с COVID-19 как безвыходную. Для того, чтобы поддерживать и лечить себя, а также способствовать необходимой реабилитации, им приходилось прибегать к использованию собственных ресурсов, знаний и полученных в клинике рецептов.

<em><strong>Стратегия обращения за помощью</strong></em><em><strong> </strong></em>характерна в основном для тех пожилых людей, которые ощущали резкие ухудшения самочувствия, что вынуждало их обращаться за медицинской помощью. «<em>Поле ковида я практически постоянно испытываю различные серьезные сложности со здоровьем, постоянно какие-то трудности возникают. И это понятное дело. В принципе можно было бы в город съездить и к другим врачам обратиться, хотя бы к платным, но все равно особо-то в город и не наездишься. Вот поэтому мне и приходится в итоге самостоятельно вызывать местных врачей. И какими бы они ни были низкоквалифицированными, а все равно обращаться к ним, если хочешь жить, надо, надо лечиться в целом</em>» (м., 70, село, Карелия).

Приверженцы данной стратегии нередко отмечали несостоятельность и некачественность медицинских услуг в сельской местности. Однако необходимость быстро получать помощь медиков при ухудшении самочувствия, вызванного COVID-19, в данном случае играла важную роль. «<em>Жить захочешь — и пойдешь к любому, будешь помощь просить. Как по-другому, как иначе в принципе? Верно, никак. Причем если раньше я жила и вообще не обращала внимание в целом на здешнюю сельскую медицину (просто знала, что она где-то там существует, и не более того), то теперь не так. Вот на прошлой неделе я обнаружила у себя в легких пусть и незначительные, но хрипы. Я сразу же обращалась за помощью, и по-другому в принципе никак, потому что такова ситуация, такие проблемы, которые возникают. Что тут возможно поделать? Придется идти туда, что есть здесь, в селе</em>» (ж., 69, село, Карелия).

<em><strong>Стратегия обращения за заботой к местному сообществу</strong></em><strong> </strong>серединная стратегия, находящаяся<strong> </strong>между стратегией самолечения, которая определена как осмысленное предпочтение и нежелание обращаться за помощью к сельским врачам, и стратегией относительного доверия сельским врачам — обращения за помощью. Ситуация с COVID-19 создает для пожилых людей условия, которые, с одной стороны, связаны с возрастающими потребностями в заботе. Если они проживают отдельно, то подобные потребности не могут быть компенсированы родственниками. С другой стороны, ситуация перенесенной коронавирусной инфекции задает контекст, когда пожилым приходится прибегать к публичной заботе, в основном местного сообщества. Ключевой целью подобных обращений выступает именно регуляция ситуации, обусловленной коронавирусом, а также возможность получить альтернативную сельской медицине помощь, которая, как правило, доступна только в рамках взаимодействий в локальном сообществе сел. «<em>Надежда сейчас мало на кого. Но я не знала, что и ко мне может эта зараза привязаться. А она привязалась, и я переболела ей в итоге. Сейчас я скажу, что если бы не соседи, то и не знаю, как бы выживала. Только они, соседи, помогают и, можно сказать, спасают меня во всем. Мне необходимо специальное лекарство, а так как этого лекарства нет, то приходится ездить за ним. Вот я и прошу соседей, потому что никто, кроме них, и помочь не может. Но это хорошо, что соседи все примерно одной возрастной категории, хорошо, что долго их просить не нужно: достаточно быстро могут помочь»</em> (ж., 69, село, Карелия).

Важнейшей при оказании такой заботы выступает помощь с лекарствами. Не менее значима психологическая помощь при обострении хронического заболевания, а также в ситуациях, когда необходимы экстренная помощь и советы относительно лечения. «<em>Все время теперь, как наступило это заболевание, живешь как на вулкане и не знаешь в принципе, что делать. Часто даже не знаешь, как правильно с ним справиться. Хорошо, что у нас соседка тоже старичье: сама перенесла ковид и вот недавно выбралась, а лучше сказать, выкарабкалась из ковида. Так вот, мы к ней и обращаемся. В итоге я решаю какие-то свои проблемы, советы от нее получаю, как это лечить, как с тем справляться. И ей тоже хорошо, она от меня тоже и про рецепты необходимые узнает, и про то, как правильно заболевания лечить. В общем, все довольные обоюдно. Получается, что мы легко и, самое главное, сами, относительно без врачей что-то можем решить без проблем. Это как раз и хорошо — разобраться во всем</em>» (ж., 76, село, Карелия).

В целом, важность поддержки, обращений к соседскому сообществу для пожилых людей высока.

Подводя итоги, отметим, что стратегии здоровьесбережения пожилых людей после перенесенного заболевания связаны обычно не с необходимостью реабилитации и лечения последствий от заболевания, а с сельскими контекстами, которые задает сельская жизнь, способствующая тому, что пожилые люди пытаются найти возможности для реализации и поиска необходимых способов лечения. Важен потенциал локального сообщества сел и прежних знаний, наличия рецептов и назначенных лекарств, которые характерны для стратегии самолечения и стратегии обращения за помощью к местному сообществу. В разных стратегиях существуют абсолютно разные оценки успешности возможностей сельской медицины в лечении COVID-19. При этом, как правило, потенциал сельской медицины для лечения коронавирусной инфекции в основном воспринимался и описывался пожилыми людьми как барьерный, и, следовательно, привычная повседневность изменялась и трансформировалась, а пожилые люди искали новые способы, новые практики лечения самого заболевания и минимизации проблем со здоровьем, которые вызывала болезнь, хотя ресурсы сельской местности, как и возможности сельской медицины, для этого были предельно ограничены. Локальная сцена жизни пожилых людей, которые перенесли COVID-19 и проживают в сельской местности, характеризуется рядом болезненных изменений, которые, по мнению информантов, неизбежны в позднем возрасте и выступают ответами на усугубляющиеся условия здоровья.