Везде
What Sprouts of Post-Capitalism are Capable of Ensuring Progress of Human Potential and Technological Modernization?
Table of contents
Annotation Estimate Publication content
References Comments
Share
QR
Metrics
What Sprouts of Post-Capitalism are Capable of Ensuring Progress of Human Potential and Technological Modernization?
Annotation
PII
S013216250021253-1-1
Publication type
Article
Status
Published
Authors
Natalia Yakovleva 
Occupation: Leading researcher at Centre of Economic Theory of the Social Sector; Assoc. Prof. at Faculty of Philosophy (Center of Modern Marxist research)
Affiliation:
Institute of Economics of RAS
Lomonosov Moscow State University
Address: Russian Federation, Moscow
Edition
Issue 9
Pages
110-115
Abstract

The author gives a critical analysis of the propositions put forward in D.A. Davydov's article "The value foundations of post-capitalism: from the "mode of possession" to the individualism of self-fulfilling personalities?" (Sociological Research. 2021. No. 12) and shows that the formation of self-realization values is a product not only of information technologies, but also of modern forms of market and capital that use these values, as well as social networks as such, to intensify their dominance. Because of this, the phenomena considered by D.A. Davydov cannot be fully attributed to post-capitalist, although post-market principles are indeed formed in them. Further, the article shows that the sprouts of post-market and post-capitalist relations are associated with the progress of the creative content of labor, which is a source of innovation and modernization of both technologies and socio-economic institutions. The development of mass creative activity presupposes the progress of public education, healthcare and other spheres, where the predominant development of post-market and post-capitalist principles takes place, which create adequate forms for the progress of human potential and modernization processes.

Keywords
human potential, technological modernization, economic modernization, capitalism, post-market relations, post-capitalist relations
Received
28.09.2022
Date of publication
29.09.2022
Number of purchasers
3
Views
36
Readers community rating
0.0 (0 votes)
Cite Download pdf Download JATS
1 Развитие феноменов, не сводимых к рыночным и капиталистическим, является результатом глубоких технологических, экономических и социальных трансформаций, активизировавшиеся в последние два десятилетия. В этой связи публикация серии работ Д.А. Давыдова [Давыдов, 2021а; 2021б; 2022] вызывает несомненный интерес. Хотя автор делает центральной проблемой своих текстов вопрос о трансформации только ценностных ориентиров, проблема, которую он поднимает, гораздо шире и глубже. В дискуссии о работах Д.А. Давыдова уже указавалось на долгую предысторию и многогранность темы генезиса посткапитализма [Бузгалин, 2022].
2 Действительно, феномен усиления модуса самореализации и относительного ослабления мотивов, связанных с обладанием, является заметным вектором социальной динамики. Исследование этой темы ведется не одно десятилетие, сошлемся хотя бы на классическое «Иметь или быть?» Фромма (см. также: [Бодрунов, 2018]). Д.А. Давыдов внимательно исследует этот тренд и делает выводы, с которыми мы лишь отчасти можем согласиться и которые требуют существенного дополнения. Ростки посткапитализма несомненны, но главные аспекты генезиса посткапиталистических начал лежат, на наш взгляд, в других сферах. Перечислим наши аргументы.
3 Во-первых, роль популярности индивида в социальных сетях Д.А. Давыдовым существенно преувеличена. Если мы посмотрим на Россию – страну с уровнем развития выше среднего – то для таких социальных слоев как живущие за чертой бедности или близко к ней, а также тех, кто получает зарплату ниже или немногим выше медианной, главной целью жизни все еще остается удовлетворение базовых материальных потребностей. Даже в странах с более высоким уровнем доходов, большинство населения в условиях неолиберальной модели позднего капитализма вынуждено ориентироваться в своих ценностных установках на воспроизводство классических стандартных ценностей капиталистического мира (стабильная работа, квартира/дом, машина и т.д.), причем воспроизводство этого стандарта становится все менее гарантированным. Тем более это относится к большинству жителей стран периферии. Поэтому лишь с оговорками можно принять тезис, что для многих бедность и неравенство – уже «не самая главная проблема в жизни» [Давыдов, 2021: 311]. Этих «многих» даже среди «креативного класса» мира – скорее меньшинство, чем большинство. Да и для противоположных по своему социально-экономическому положению социальных слоев – предпринимателей и иных лиц, большая часть жизнедеятельности которых протекает в сфере бизнеса, – также наиболее значимы денежная и карьерная мотивация.
4 Во-вторых, популярность в социальных сетях – капитализируемый актив. Современный рынок является тотальным [Бузгалин, Колганов, 2018], и при этом он подчинен капиталу, причем преимущественно финансовому [Рязанов, 2016; Яковлева, 2019]. Такие рынок и капитал подчиняют себе все основные процессы социальных коммуникаций, в том числе – социальные сети. К тому же Интернет и, в частности, социальные сети, делятся на две неравных по своим масштабам и влиянию сферы – коммерческую, используемую в конечном счете для накопления капитала, и сферу, в которой ее инициаторы и пользователи не преследуют коммерческих целей. Это деление имеет принципиальное значение, но в концепции Д.А. Давыдова не акцентируется.
5 В-третьих, в большинстве случаев в рассматриваемой статье речь идет о ростках пострыночной, а не собственно посткапиталистической мотивации. Ориентация на вещное богатство, деньги, частную собственность – это исторически и логически предшественник капитала; эти ценности и мотивы существовали и существуют даже там, где нет таких атрибутов капитализма как наемный труд и максимизация прибыли [Бузгалин, 2018]. Последнее замечание можно было бы счесть методологической придиркой, если бы не важное обстоятельство: в социологических и теоретико-экономических работах со второй половины ХХ в. немало пишется о посткапиталистических феноменах, а о пострыночных отношениях предпочитают не упоминать. Рынок остается «священной коровой» общественной науки. Между тем вот уже столетие в социально-экономической сфере, в поведении, ценностях, мотивах индивидов присутствуют именно пострыночные отношения. Сказанное не отрицает наличия исследуемого Д.А. Давыдовым феномена формирования новых ценностей и мотивов, но существенно корректирует вывод: то, что он рассматривает как одно из важнейших слагаемых посткапиталистических начал, на самом деле является таковым лишь отчасти. Точнее будет говорить скорее о переходных отношениях, совмещающих рыночно-капиталистические и новые начала.
6 Самое главное, у Д.А. Давыдова на обочине анализа остается важнейший пласт общественных феноменов, которые носят пострыночный и посткапиталистический характер и особенно важны как предмет исследования в современных условиях, поскольку именно в этих сферах складываются отношения, обеспечивающие развитие человеческого потенциала и тем самым модернизацию в технико-производственной и в социально-экономической сферах. Речь идет о хорошо известных феноменах – здравоохранении, образовании, культуре, сферах создания и использования информации и др. в той мере, в какой они развиваются как бесплатные и общедоступные для пользователя. Именно в этих сферах происходит обусловленное переменами не только в технологиях, но и в объективных социально-экономических отношениях изменение содержания и социальной формы труда и, как следствие, формируются ростки качественно новых ценностей и мотивов жизнедеятельности. Именно здесь происходит непосредственное формирование пострыночных и посткапиталистических человеческих качеств. Это – потребность в содержательном, творческом труде, самореализации в деятельности и в неотчужденных общественных отношениях [Булавка-Бузгалина, 2018], а не в сферах внешних, навязанных сетями знаков признания.
7 Основания для отнесения этих общественных отношений и человеческих качеств к пострыночным и посткапиталистическим таковы.
8 Во-первых, в них складываются отношения, в которые их участники вступают уже не как обособленные товаровладельцы-конкуренты. В общественном секторе они используют находящиеся в общественной собственности средства производства и не создают продукты, которые становятся частной собственностью. Так, большая часть результатов деятельности в сфере бесплатного общедоступного образования не является интеллектуальной частной собственностью преподавателей, творящих знания и другие личностные качества учеников. Д.А. Давыдов прав, когда в своей книге говорит, что учитель и медик должны быть творцами, а не просто профессионалами [Давыдов, 2021б: 283, 293], описывая будущее, где они станут большинством, вполне в духе марксистского видения коммунизма. Но затем он «теряет» эту линию, уделяя основное внимание «сущему» (ориентированному на внешнее признание «персоналиату») и игнорируя «должное» – объективную востребованность массового творчества как основы общества будущего.
9 Во-вторых, пострыночные и посткапиталистические отношения в этих сферах непосредственно не подчинены процессам накопления капитала и целям производства прибыли, а финансирование этих сфер осуществляется из общественных фондов. Впрочем, в последние десятилетия сращенное с корпоративным капиталом государство, контролирующее эти сферы, может навязывать им рыночные формы.
10 В-третьих, в сфере разработки и использования информационных продуктов (как, например, в случае Викиномики (Wikinomics), операционной системы Linux и др.) весь процесс создания благ происходит без опосредования товарно-денежными отношениями. Труд осуществляется бесплатно и вне непосредственного подчинения капиталу или государству (т.е. носит именно пострыночный и посткапиталистический характер), а создаваемые продукты становятся общественными, а не частными благами.
11 Перед нами примеры и посткапиталистичсеких, и пострыночных отношений. Именно эти отношения вкупе с информационными технологиями создают предпосылки для развития посткапиталистических ценностей, некоторые из которых выделяет Д.А. Давыдов, «забывая» при этом проанализировать те общественные отношения, которые являются главными ростками посткапитализма и эти ценности формируют.
12 Эти отношения на современном этапе развиваются в условиях господства рынка и капитала, что обусловливает доминирование переходных форм. В разных странах в разные исторические периоды эти отношения развиваются в разной мере. После Великой депрессии и Второй мировой войны общественные начала в здравоохранении, образовании и др. развивались по восходящей линии. Неолиберальный этап развития капитализма изменил динамику, с конца ХХ в. в развитых странах наблюдается регресс пострыночных и поскапиталистических начал в социальном секторе, развиваются процессы их коммерциализации и бюрократизации. Эти процессы стали реальностью и для постсоветской России [Клейнер, 2021; Яковлева, 2021а].
13 Существенно, что в странах, где активно развиваются пострыночные и посткапиталистические начала, достигаются одни из наивысших результатов в области развития человеческого потенциала и инноваций. Так, большинство скандинавских стран входит в первую десятку по индексу человеческого развития и счастья, характеризуется одним из самых низких уровней социального неравенства (коэффициент Джини на уровне 0,25), высокой продолжительностью жизни и одновременно занимает одни из самых высоких мест по инновационности экономики [Дубровин, 2021].
14 Интересным кейсом в данном случае является и опыт СССР, где наивысшие результаты были достигнуты именно в социальных сферах – образовании и здравоохранении, развивавшихся на принципах бесплатности и общедоступности, а также в культуре, фундаментальной науке и других сферах, где рыночные отношения отсутствовали, но многие результаты соответствовали высшим мировым стандартам. Существует и обратная связь: свертывание пострыночных и посткапиталистических начал в нашей стране после распада СССР и проведение радикальных либеральных реформ во всех сферах, включая социальные, привели к большим потерям в развитии инновационной экономики и, в частности, в научно-технологическом развитии [Ленчук, 2021; Ленчук, 2022].
15 За этими примерами, равно как и объектами анализа Д.А. Давыдова, скрывается теоретическая закономерность, о которой подробнее писали ранее [Яковлева, 2021б]. Суть ее такова: прогресс технологий, приводящий ко все более активному развитию творческого по содержанию труда, создает материальные предпосылки для прогресса пострыночных и посткапиталистических отношений, а эти отношения, в порядке обратной связи, создают адекватное пространство для прогресса как человеческого потенциала, так и технологических, экономических и социальных инноваций.
16 В кратком виде логическая цепочка доказательств этого тезиса выглядит следующим образом.
17 Шаг первый: прогресс творческого труда есть основа для инновационной модернизации во всех сферах человеческой деятельности. Новации, которые затем могут быть превращены в инвестиции, т.е. стать инновациями и привести к модернизации, являются продуктом именно творчества.
18 Шаг второй: стать массовым явлением, распространяющимся на все более широкий круг сфер производства и социальной жизни, инновации могут только при условии массовой творческой деятельности.
19 Шаг третий: для реализации этой задачи требуется прогресс человеческого (и, как центральное звено, творческого) потенциала не только элиты, но и большинства членов общества, чтобы каждый реализовал свой потенциал творчества в полной мере, независимо от социального положения.
20 Шаг четвертый: создание условий для формирования и использования творческого потенциала большинства членов общества предполагает развитие эгалитарного образования для всех и через всю жизнь, аналогичной организации системы здравоохранения и т.д.
21 Итог: развитие такой модели социальной сферы возможно, только если в ней развиваются пострыночные и посткапиталистические отношения. Именно они и могут стать в конечном итоге основой формирования у большинства населения адекватных целям со-творчества и развития человеческого потенциала ценностей и мотивов человеческой деятельности.
22 В отличие от описанных ростков посткапиталистических отношений феномены погони за популярностью в социальных сетях и т.п. мало (или вообще не) служат прогрессу человеческого потенциала и технологической и социальной модернизации. И это, на наш взгляд, главная проблема, которую следует ставить, обращаясь к теме посткапитализма: прогресс или регресс несут в себе не являющиеся атрибутами рынка и капитала отношения, ценности и мотивы? Следует ли стимулировать их развитие или тормозить его? Вкупе с вопросом о том, какова система посткапиталистических отношений, рождающихся в современном обществе, это может стать важнейшей темой для продолжения дискуссии.

References

1. Bodrunov S.D. (2018) Noonomy. Moscow: Kulʹturnaya revolyutsiya. (In Russ.)

2. Bulavka-Buzgalina L.A. (2018) Disalienation: from Philosophical Abstraction to Sociocultural Practices. Voprosy filosofii [Questions of Philosophy]. No. 6: 167–179. (In Russ.)

3. Buzgalin A.V. (2018) Late capitalism and its limits: the dialectic of productive forces and production relations (on the 200th anniversary of the birth of Karl Marx). Voprosy politicheskoj ekonomii [Problems in Political Economy] No. 2:10–38. (In Russ.)

4. Buzgalin A.V., Kolganov A.I. (2018) Global Capital. Vol. 2: Theory: Global Hegemony of Capital and its limits. Мoscow: LENAND. (In Russ.)

5. Davidov D.A. (2021а) The value foundations of post-capitalism: from the "mode of possession" to the individualism of self-fulfilling personalities? Sotsiologicheskie issledovaniya [Sociological Study]. No. 12: 78–90. (In Russ.)

6. Davydov D.A. (2021b) Post-Capitalism and the Birth of the Personaliat. Moscow: Ripol-Klassik. (In Russ.)

7. Davydov D.A. (2022) Class Domination in the Era of Post-Capitalism: Part 1.

8. Dubrovin I.A. (2021) Theoretical foundations of the Scandinavian economic model: Stockholm economic school and socialization of the capitalist system Voprosy politicheskoj ekonomii [Problems in Political Economy]. 2021. No. 2: 117–132. (In Russ.)

9. Kleiner G.B. Commercialization, decommercialization, post-commercialization of the Russian economy. Voprosy politicheskoj ekonomii [Problems in Political Economy]. No. 3: 23–37. (In Russ.)

10. Lenchuk E.B. (2021) Russia in the global process of scientific and technological development. Kontury globalʹnyh transformacij: politika, ekonomika, pravo [Contours of global transformations: politics, economics, law]. No. 14(4):72–91. (In Russ.)

11. Lenchuk E.B. (2022) Scientific and technological development as a strategic national priority of Russia. Ekonomicheskoe vozrozhdenie Rossii [Economic Revival of Russia]. No. (71): 58–65. (In Russ.)

12. Ryazanov V.T. (2016) (Not)real capitalism. The political economy of the crisis and its consequences for the world economy and Russia. Мoscow: Economy. (In Russ.)

13. The Ethos of the Personaliat. Sotsiologicheskie issledovaniya [Sociological Studies]. No. 7: 142–152. (In Russ.)

14. Yakovleva N.G. (2019) Social effect of financialization of education Sotsiologicheskie issledovaniya [Sociological research]. No. 12: 104–114. (In Russ.)

15. Yakovleva N.G. (2021 a) (Contradictions of transformation and genesis socially-oriented model of education (political economy approach). Voprosy politicheskoj ekonomii [Problems in Political Economy]. No. 3:183–197. (In Russ.)

16. Yakovleva N.G. (2021b) Social-Economic transformations of education in XXI century. Moscow: Tretýakov. (In Russ.)

Comments

No posts found

Write a review
Translate