Везде
К вопросу о взаимосвязи шеринг-экономики и прекаризации
Оглавление
Аннотация Оценить Содержание публикации
Библиография Комментарии Дополнительные материалы
Поделиться
QR
Метрика
К вопросу о взаимосвязи шеринг-экономики и прекаризации
Аннотация
Код статьи
S013216250021903-6-1
Тип публикации
Статья
Статус публикации
Опубликовано
Авторы
Ниорадзе Георгий Владимирович 
ORCID: 0000-0003-3127-5966
Должность: аспирант социологического факультета Российского государственного гуманитарного университета, младший научный сотрудник Института демографических исследований ФНИСЦ РАН
Аффилиация:
Российский государственный гуманитарный университет
Институт демографических исследований ФНИСЦ РАН
Адрес: Москва, Россия
Выпуск
Номер 12
Страницы
123-131
Аннотация

Глубокие изменения в сфере занятости приводят к возникновению ее новых форм, представленных в том числе в шеринг-экономике, или экономике совместного потребления. Шеринг-экономика включает в себя как трудовой сектор, так и ниши, связанные с торговлей и услугами.  Ее специфика заключается в использовании Интернета, выполняющего посредническую функцию между ее участниками. В статье анализируется роль шеринг-экономики в контексте прекаризации занятости. Выявляются позитивные черты (доиспользование товаров, оптимизация рабочих процессов, появление новых источников трудового дохода, потенциал занятости для пенсионеров и пр.) и прекарные (непостоянность занятости, негарантированность доходов, сверхэксплуатация и пр.). Таким образом, с одной стороны, шеринг-экономика расширяет формы прекаризации, с другой – смягчает ее последствия.

Ключевые слова
шеринг-экономика, нестандартная занятость, прекаризация, прекаризация жизни, самозанятость, сфера услуг, платформенная занятость, гиг-экономика, рынок труда
Источник финансирования
Выполнено в рамках гранта РНФ №18-18-00024.
Классификатор
Получено
26.12.2022
Дата публикации
27.12.2022
Всего подписок
3
Всего просмотров
27
Оценка читателей
0.0 (0 голосов)
Цитировать Скачать pdf Скачать JATS
1

Введение.

2 Одна из ведущих тенденций на рынке труда – «дестандартизация» трудовых отношений, распространение неустойчивости занятости, прекаризация труда (см.: [Тощенко, 2022]). Она находит отражение в незащищённой занятости, краткосрочных трудовых договорах или их отсутствии, неофициальных выплатах, нестабильном графике работы, частой смене работы и пр. С одной стороны, нестандартный труд позволяет лучше адаптировать трудовой процесс под личные нужды работника [Пинк, 2005], но, с другой – прекаризация труда приводит к ущемлению прав работников, отсутствию стабильности в их жизни, ухудшению уровня жизни [Стэндинг, 2014; Бобков, 2019; Прекариат…, 2020].
3 Эта тенденция тесно связана с развитием цифровых технологий, которые способствуют формированию шеринг-экономики (ШЭ). Какую же роль в ситуации с дестандартизацией трудовых отношений играет ШЭ? С одной стороны, этот феномен представляет собой специфические маркетингово-потребительские практики, связанные с «доиспользованием» имеющихся ресурсов. Выделим: 1) практики, связанные со сменой прав собственности (безвозмездная передача еды, одежды и др. вещей), 2) практики совместного потребления (участники совместно используют одни и те же ресурсы – каршеринг) [Belk, 2014; Шабанова, 2020: 21–22]. С другой – в контексте прекаризации занятости ШЭ важна в иной плоскости – трудовой [Schor et al., 2020; Запесоцкий, 2021; de Waal, Arets, 2022]. Функционирование ШЭ обеспечивается не только посредством безвозмездных или, по крайней мере, нетрудовых отношений, но и в значительной степени трудовой деятельностью таксистов, курьеров, репетиторов, программистов и пр. через интернет-платформы, представляющие собой новые сегменты рынка труда. Платформенная занятость является частью ШЭ, поскольку трудовой ресурс работника (квалификация, время, опыт и пр.) совместно используется различными заказчиками с использованием цифровых технологий [Лапидус, Полякова, 2018: 74].
4 Современный подход к анализу неустойчивости труда показывает, что происходит переход от «прекаризации труда» к «прекаризации жизни» [Шевченко, Шевченко, 2022], т.е. к росту жизненной неустойчивости вследствие зависимости качества жизни от наличия трудового дохода, его размера и постоянства, обеспеченности социальными гарантиями, субъективными ощущениями работников (оценка соответствия квалификации работе, доверия руководства, социально-психологического климата и пр.). В этой связи ШЭ формирует новый вызов для прекаризации жизни, поскольку, во-первых, приводит к сокращению трудовых гарантий и, во-вторых, означает «коррозию» права собственности: зачем приобретать что-то в собственность (автомобиль), если можно использовать эти активы здесь и сейчас (каршеринг)? Статья фокусируется на следующих исследовательских вопросах: какова сущность ШЭ; каково влияние ШЭ на прекаризацию.
5

Характеристики шеринг-экономики.

6 По мнению ряда исследователей, зарождение шеринговой экономики связано с туристическим бизнесом: группа дизайнеров арендовала большой лофт, разделила пространство и частично отдала его под аренду [Botsman, Rogers, 2010: 6–7]. Позже они основали популярный сервис Airbnb – посуточная аренда жилья. К 2015 г. Airbnb, не владея ни одним отелем, стала стоить дороже знаменитых сетевых отелей Hilton и Marriot1.
1. Почему Airbnb стоит дороже Hilton и Mariott // Forbes. 2016. URL: >>>> (дата обращения: 05.05.2021).
7 Для обозначения «шеринг-экономики» используют различные определения – «экономика совместного потребления», «экономика коллаборативного потребления» и др. Кембриджский словарь определяет ее как «новую экономическую систему, основанную на действиях лиц, разделяющих собственность или услуги на возмездной или безвозмездной основе, часто используя для этого Интернет»2. Выделяют ключевые критерии отнесения к ней: 1) наличие товаров для совместного использования или навыков для реализации; 2) наличие спроса и предложения на совместное использование; 3) посредником выступает интернет-платформа; 4) ключевым условием для обмена является доверие его участников друг к другу, а также к платформе-посреднику.
2. Sharing economy // Cambridge Dictionary. URL: >>>> (дата обращения: 05.05.2021).
8 Традиционно среди субъектов этой ниши рынка рассматривается и государство, однако его роль минимальна, так как оно регулирует смежные сферы, а не сам шеринг (к примеру, в отличие от рынка труда). По большому счёту, ШЭ представляет собой специфическое рыночное образование, которое формируется под воздействием потребностей, нуждающихся в разнообразных, в том числе и новых способах их удовлетворения.
9 Рассматривая концепт шеринг-экономики, отметим, что его границы между другими понятиями (аренда, экономика дарения, заемный труд, самозанятость и гиг-экономика) часто носят размытый характер. В наибольшей степени шеринг унаследовал некоторые черты другого способа совместного использования активов – аренды. Основное отличие – в кратковременности сдачи недвижимости через соответствующие интернет-платформы. Также ШЭ тесно связана с понятием «экономика дарения» («дарономика»): последняя фактически представляет собой «некоммерческий» сегмент шеринга, связанный с безвозмездными формами передачи товара или оказания услуги. Примером экономики дарения выступает не только передача вещи от одного собственника другому, но и создание «народных» интернет-ресурсов.
10 Заёмный труд – ещё одно понятие, глубоко интегрированное в ШЭ. Он определяется как «…труд, осуществляемый работником по распоряжению работодателя в интересах, под управлением и контролем физического лица или юридического лица, не являющихся работодателем данного работника» (ТК РФ N 197-ФЗ статья 56.1. статья 56.1.). Заёмный труд – одна из форм трудового участия в ШЭ, позволяющая работодателю сократить издержки, используя труд работников «со стороны». Занятых в ШЭ можно использовать при необходимости, а не содержать постоянно на балансе. Отличие самозанятости от заёмного труда – в степени «независимости» работника: он выступает полностью самостоятельным субъектом трудовых отношений, при этом договоры найма не заключаются. Самозанятость раскрывается через специальный налоговый режим для тех, кто самостоятельно получает доход, работает на себя и не имеет наемных работников. Близок к самозанятости фриланс – форма труда, связанная с работой вне штата. Номинальное отличие самозанятости от фриланса – внештатный работник действует в формате отношений «работник-работодатель», а самозанятый – как самостоятельный субъект рынка труда (близкий к индивидуальному предпринимателю). Однако наиболее часто платформенные работники оформлены как самозанятые3. В циркулировании ШЭ участвуют как самостоятельные самозанятые-«бизнесмены», так и наёмные «самозанятые профессионалы» (фрилансеры), осуществляющие трудовую деятельность вне штата.
3. Российский рынок услуг // Avito для бизнеса. URL: >>>> (дата обращения: 22.07.2022).
11 Понятие «гиг-экономика» описывает трудовые отношения, связанные с краткосрочностью оказания услуг [Лапидус, Полякова, 2018: 74], через понятия «сдельная экономика», «экономика подработок», «платформенная занятость». Шеринг-экономика и гиг-экономика пересекаются в сфере занятости, однако ШЭ более объёмное понятие, включающее в себя не только формы труда, но и обмен и совместное использование товаров.
12 Объём и структура шеринг-экономики. Согласно отчёту PwC, международной сети компаний, специализирующейся в сферах консалтинга и аудита, в 2015 г. мировая ШЭ составляла 15 млрд долл., а к 2025 г. достигнет 335 млрд долл.4. Оценивая динамику объёма ШЭ в РФ в целом, данные Российской ассоциации электронных коммуникаций (РАЭК) свидетельствуют о трёхкратном росте в 2017–2020 гг. В результате в 2020 г. данный показатель составил 1070 млрд долл. с темпом роста в 39% по отношению к прошлому году, несмотря на пандемию, которая как препятствовала, так и способствовала развитию отдельных отраслей. Это следует из отчёта РАЭК и TIARCENTER, аналитического центра и консалтинговой компании, которые структурировали российскую ШЭ по отраслям (табл.) с описанием количественных и качественных характеристик. Положительную динамику продемонстрировали такие отрасли, как аренда вещей, C2C-продажи (consumer-to-consumer, потребитель-потребитель) и индивидуальная мобильность. Падение произошло в отраслях жилья, карпулинга (совместная поездка собственника автомобиля и попутчика) и офис-шеринга, что было связано с ограничениями передвижений граждан из-за ограничений в связи с коронавирусной инфекцией5.
4. Почему шеринг-экономика вырастет до $335 млрд за ближайшие пять лет // Ведомости. 2020. URL: >>>> (дата обращения: 01.05.2021).

5. Экономика совместного потребления в России 2020 // РАЭК. 2021.URL: >>>> (дата обращения: 04.05.2021).
13

Таблица. Структура отраслей шеринг-экономики (по данным РАЭК и TIARCENTER)

Отрасль Подотрасль Описание
C2C-продажи   Продажа товаров, происходящая между двумя физлицами при посредничестве платформы (Авито, Юла, Яндекс.Объявления и пр.)
P2P-услуги (peer-to-peer, фриланс)фриланс)   Оказание услуг независимыми исполнителями (индивидуальные предприниматели, самозанятые, неформально занятые) при посредничестве площадок (Авито, Юла, YouDo, PROFI.RU).
Транспорт Каршеринг Краткосрочная аренда автомобилей (Яндекс.Драйв, Делимобиль и пр.)
  Карпулинг Совместное использование автомобиля физлица для снижения расходов с помощью платформы (BlaBlaCar)
  Средства индивидуальной мобильности Краткосрочная аренда самокатов и велосипедов (Whoosh, Samocat и др.).
Аренда помещений Шеринг жилья Краткосрочная аренда жилых пространств (Авито, ЦИАН)
  Шеринг офисов Краткосрочная аренда рабочих пространств (Regus, Workki и пр.)
Краудфандинг   Сбор денежных средств под определённые цели (planeta.ru, Boomstarter)
Аренда вещей   Сервис аренды вещей без залога
Фудшеринг   Перераспределение готовой еды
B2B-шеринг (business to business)   Совместное использование различных активов (автомобили, транспортные упаковки и пр.)

Источник: составлено на основе данных отчёта РАЭК и TIARCENTER, см.: Экономика совместного потребления в России 2020 // РАЭК. 2021.URL: >>>> (дата обращения: 04.05.2021); Экономика шеринга в 30 цифрах и фактах // РБК Тренды. 2020. URL: >>>> (дата обращения: 03.05.2021).
14 Согласно данным исследований, потребитель шеринговых услуг, как правило, молодой человек до 30 лет (60%), проживающий в городе-миллионнике (75%)6.
6. Экономика шеринга в 30 цифрах и фактах… (см. в примечании к табл.)
15 Отметим, что в ШЭ реализуется потребность в занятости наряду с основной работой, или в связи с выходом на пенсию. По данным Forbes, более 2,5 млн россиян (в том числе те, кто вышел на пенсию) используют ШЭ в качестве подработки7, однако при этом 72% выручки в российской шеринговой экономике была получена за счёт продажи вещей8. Следовательно, маркетингово-потребительская сущность ШЭ «перевешивает» трудовую, что не отменяет значимости трудовых процессов в ней, а лишь очерчивает распределение финансовых потоков.
7. Коммунизм, который никто не строил: куда нас заведет шеринговая экономика // Forbes. 2019. URL: >>>> (дата обращения: 08.05.2021).

8. Экономика шеринга в 30 цифрах и фактах… (см. в примечании к табл.)
16

Взаимосвязь шеринг-экономики и прекаризации.

17 Анализ литературы позволил выделить классификацию подходов к ШЭ в контексте прекаризации занятости на основании рассмотрения роли ШЭ и перспектив капитализма с позитивной или негативной сторон [Маркеева, 2017: 74–75]. Сторонники позитивного взгляда рассматривают ее с точки зрения возможности нивелировать негативные черты капитализма, способствуя более эффективному использованию товаров; главное – эта экономика порождает «нерыночные» практики и солидаризацию людей [Bardhi, Eckhardt, 2012; Belk, 2014; Scaraboto, 2015]. Исследователи, выступающие с критических позиций, отмечают, что рента, наемный труд существовали всегда, а шеринг – лишь новая обложка эксплуатации, ее более изощрённая форма [Malhotra, Van Alstyne, 2014; Запесоцкий, 2021], источник рисков монополизации услуг крупными интернет-платформами [Vallas, Schor, 2020]. Такое положение дел приводит к прекаризации занятости работников, несмотря на преимущества новых форм занятости. Рассмотрим подробнее аргументацию сторонников представленных подходов.
18 Позитивные черты шеринг-экономики можно объединить в следующие группы. Первую составляют экономические преимущества. Исследователи отмечают снижение издержек: «как издержек кратковременного доступа к необходимым ресурсам, так и их содержания и использования владельцем» [Шаткин, Яковлев, 2020: 35]. Это приносит выгоды как для физических лиц (минимизацию затрат на бытовые услуги), так и для организаций, которые получают возможность оптимизировать рабочий процесс (передача второстепенных и даже первостепенных задач на аутсорсинг). Вторая группа – экологические преимущества, проявляющиеся в доиспользовании (повторное использование продукта при сохранении им полезных и/или значимых свойств) произведённых товаров. Наиболее наглядным примером является фудшеринг, чей потенциал огромен: при рациональном использовании выбрасываемой в России еды удалось бы обеспечить годовой рацион для 30 млн взрослых россиян9. Третья группа – новые резервы для человеческого развития. ШЭ предоставляет расширение доступа к использованию товаров и услуг: для пользования товарами необязательно быть их владельцем, это позволяет размыть границы в качестве жизни и уровне потребляемых услуг между различными слоями населения. Кроме того, снижается привязанность к вещам, недвижимости и пр.
9. Делиться надо // Российская газета. 2019. URL: >>>> (дата обращения: 15.08.2021).
19 Четвёртая группа позитивных черт исходит из новых возможностей для занятых. Во-первых, используя интернет-биржи, работник может реализовать свои навыки в свободном режиме, самостоятельно определяя рабочее время и объём вознаграждения, формируя график, определяя географию занятости и пр. Во-вторых, у людей появляется возможность монетизации творчества и увлечений, которые не были связаны с основной деятельностью, но интересовали в течение жизни (вышивание, ремонт часов и пр.), что особенно важно для пенсионеров. В-третьих, снижаются барьеры для работников из сельской местности, отдаленных городов, для инвалидов, а также находящихся в декретном отпуске [Vallas, Schor, 2020]. В-четвёртых, произошёл резкий рост экономической субъектности общества: многие прежние (и нынешние) работники стали самостоятельными субъектами на рынке труда (через интернет-платформы), не ожидая поддержки от государства или компании.
20 Пятая группа черт связана с особенностями общественного развития. Экономика совместного потребления и обмен невозможны без взаимного доверия участников [Botsman, Rogers, 2010: 12]. Спецификой ШЭ является анонимность, это приводит к тому, что зачастую участники обмена даже не знакомы друг с другом. Поэтому развитие ШЭ связано с ростом доверия в обществе, солидаризацией. Это – позитивный сигнал для реализации социально ориентированных общественных инициатив (благотворительные фонды, спортивные и экологические движения и пр.).
21 К позитивным характеристикам относятся и возможности для реализации потенциала пожилых работников – пенсионеров и предпенсионеров. На фоне депопуляции увеличивается их роль в сфере труда, кроме того, именно они находятся в авангарде распространения Интернета, поскольку потенциал молодых исчерпан10. Возрастная дискриминация на рынке труда усложняет для пенсионеров занятость в организациях, однако ШЭ позволяет реализовать их навыки вне рамок традиционной занятости.
10. Проникновение Интернета в России: итоги 2018 года // GfK. 2019. URL: >>>> (дата обращения: 22.10.2020).
22 Прекарные черты шеринг-экономики. Развитие ШЭ проходит противоречиво, с чем связано наличие негативных черт. Во-первых, непостоянность занятости отражается в напряженных поисках новых заказов. Главная угроза психическому здоровью фрилансеров – поиск нового заказа, так как более 65% заказчиков фриланс-услуг предпочитают кратковременное сотрудничество11, что позволяет избежать дополнительных издержек на социальные гарантии. Во-вторых, негарантированность доходов. Для работников интернет-бирж наибольшим недостатком такой формы занятости является нестабильность и непредсказуемость будущих доходов (по данным портала фрилансеров WorkSpace, так считают 65,7%12). Это связано также с отсутствием гарантий оплаты. В-третьих, формируется сверхэскплуатация – «независимые» работники самостоятельно определяют график и формат рабочего процесса, однако зачастую им приходится работать ночью, в выходные, праздники. Это отражается и на продолжительности рабочего времени: почти каждый третий российский фрилансер трудился более 60 часов в неделю, тогда как среди россиян такой показатель 8% [Стребков, Шевчук, 2019: 93]. Сверхэксплуатация работников ШЭ связана с необходимостью работать интенсивнее для получения необходимого уровня заработка, эпизодичностью работы (периоды напряжённой работы сменяются периодами бездействия и ожидания нового проекта), круглосуточной высокой конкуренцией на интернет-платформе, особенностями и пожеланиями заказчика.
11. Исследование заказчиков услуг фрилансеров// TalentTech. >>>> (дата обращения: 07.04.2022).

12. Проблемы и радости типичного фрилансера в 2020 году // WorkSpace. >>>> (дата обращения: 07.04.2022).
23 Специфической группой работников, которая может быть условно отнесена к ШЭ, являются занятые заёмным трудом. Такая форма труда предполагает совместное использование («шеринг») работника. Одним из проявлений заёмного труда является аутсорсинг, при котором работники сторонней организации направляются ею для решения задач компании-заказчика. Аутстаффинг связан с временным переходом сотрудников на работу в организацию, являющуюся заказчиком, и с заключением с нею официального договора. Таким образом, если в случае с аутсорсингом на продажу выставляются услуги, то аутстаффинг предполагает временную «продажу» самого персонала. Общим здесь является прекарность занятости работников, связанная с временным характером занятости, ее неустойчивостью, несоответствием работы образованию, отсутствием социальных льгот [Шевченко, 2020: 226]. Кроме того, при найме в компанию-аутстаффер (кадровое агентство) работник не может оценить работодателя, в чьё распоряжение он поступит, что усиливает неясность его перспектив. В целом нестандартные формы занятости приводят к ухудшению социально-экономического статуса работников, ущемлению их прав, отсутствию социальных гарантий, нестабильному положению на рынке труда [Тощенко, Анисимов, 2020: 93].
24

Заключение.
25 Шеринг-экономика представляет собой противоречиво оцениваемый трудовой и маркетингово-потребительский феномен. Трудовые практики в ней характеризуются нестандартностью трудовых отношений, что, с одной стороны, делает доступ к рынку труда более быстрым, гибким и свободным от бюрократии, но, с другой стороны, расширяет неустойчивость занятости, приводящую к падению качества жизни. Вместе с тем ШЭ способствует смягчению последствий прекаризации занятости и жизни. Во-первых, ситуация при потере работы или недостатке вакансий больше не выглядит безальтернативной, поскольку возникают дополнительные трудовые возможности. Во-вторых, благодаря ШЭ неустойчивость занятости и нестабильность доходов менее критичны для качества жизни человека: потребитель имеет возможность временного пользования благами без приобретения их в собственность. Отсутствие практик совместного использования товаров привело бы к резкому снижению уровня и качества потребления, что поставило бы вопрос о положении нестандартно занятых значительно острее сегодняшнего положения дел. Таким образом, явление ШЭ само по себе является противоречивым процессом, в котором сочетаются и позитивные и негативные черты, одни из которых требуют развития и усиления, другие ограничения, в том числе и при участии государства.

Библиография

1. Бобков В. Н. Неустойчивая занятость в Российской Федерации: состояние и направления снижения // Народонаселение. 2019. Т. 22. № 2. С. 91–104. DOI: 10.19181/1561-7785-2019-00018.

2. Запесоцкий А. С. Новые реалии социально-трудовой сферы // Социально-гуманитарные знания. 2021. №4. С. 26–45. DOI: 10.34823/SGZ.2021.4.51627.

3. Лапидус Л. В., Полякова Ю. М. Гигономика как новая социально-экономическая модель: развитие фрилансинга и краудсорсинга // Вестник Института экономики Российской академии наук. 2018. №6. С. 73–89.

4. Маркеева А.В. Экономика участия (sharing economy): проблемы и перспективы развития // Инновации. 2017. №8 (226). С. 73–80.

5. Пинк Д. Нация свободных агентов. Как новые независимые работники меняют жизнь Америки. М.: Секрет фирмы, 2005

6. Прекариат: становление нового класса: (колл. моногр.) / Под ред. Ж.Т. Тощенко. М.: ЦСП и М, 2020.

7. Стребков Д.О., Шевчук А.В. Ловушка гибкой занятости: как нестандартный график работы влияет на баланс между работой и жизнью фрилансеров // Мониторинг общественного мнения: Экономические и социальные перемены. 2019. № 3. С. 86–102. DOI: 10.14515/monitoring.2019.3.06.

8. Стэндинг Г. Прекариат: новый опасный класс. М.: Ад Маргинем, 2014.

9. Тощенко Ж.Т. Новое социально-экономическое явление: прекариат // Ноономика и ноообщество. Альманах трудов ИНИР им. С.Ю. Витте. 2022. №1. С. 146–161. DOI: 10.31857/S020736760002497-5.

10. Тощенко Ж.Т., Анисимов Р.И. Прекарный труд в России: состояние и тенденции // Экономическое возрождение России. 2019. № 2(60). С. 93–103.

11. Шабанова М. А. Новые потребительские практики в условиях цифровизации гражданского общества: теоретико-методологические аспекты (статья 1) // Социологические исследования. 2020. № 11. С. 16–26. DOI: 10.31857/S013216250010204-7.

12. Шаткин М. А., Яковлев Л. С. Трансформация собственности и власти в шеринговой экономике // Социологические исследования. 2020. Том 46. № 1. С. 31–41. DOI: 10.31857/S013216250008322-7.

13. Шевченко И.О. Заемный труд: смыслы и риски // Прекариат: становление нового класса / Под ред. Ж.Т. Тощенко. М.: ЦСП и М, 2020. С. 217–228.

14. Шевченко И.О., Шевченко П. В. От прекаризации занятости – к прекаризации жизни? // Социологические исследования. 2022. № 7. С. 63–75. DOI: 10.31857/S013216250018913-7.

15. Bardhi F., Eckhardt G. Access-Based Consumption: The Case of Car Sharing. Journal of Consumer Research. 2012. Vol. 39. Iss. 4: 881–898. DOI: 10.1086/666376.

16. Belk R. You Are What You Can Access: Sharing and Collaborative Consumption Online // Journal of Business Research. 2014. Vol. 67. No. 8: 1595–1600. DOI: 10.1016/j.jbusres.2013.10.001.

17. Botsman R., Rogers R. What’s Mine Is Yours: The Rise of Collaborative consumption. New York: Harpers Collins, 2010.

18. Malhotra A., Van Alstyne M.W. The dark side of the sharing economy … and how to lighten it // Communications of the ACM. 2014. Vol. 57. P. 24–27. DOI: 10.1145/2668893.

19. Scaraboto D. Selling, Sharing, and Everything In Between: The Hybrid Economies of Collaborative Networks // Journal of Consumer Research. 2015. Vol. 42. 152–176. DOI: 10.1093/jcr/ucv004.

20. Schor J., Attwood-Charles W., Cansoy M. et al. (eds) After the Gig: How the Sharing Economy Got Hijacked and How to Win It Back (1st ed.). 2020. Berkeley: University of California Press. DOI: 10.2307/j.ctv125jrwn.

21. Vallas S., Schor J. What Do Platforms Do? Understanding the Gig Economy. Annual Review of Sociology. 2020. Vol. 46. P. 16.1–16.22. DOI: 10.1146/annurev-soc-121919-054857.

22. de Waal, M., Arets, M. From a Sharing Economy to a Platform Economy: Public Values in Shared Mobility and Gig Work in the Netherlands // Česnuitytė, V., Klimczuk, A., Miguel, C., Avram, G. (eds) The Sharing Economy in Europe. Cham: Palgrave Macmillan, 2022. DOI: 10.1007/978-3-030-86897-0_11.

Комментарии

Сообщения не найдены

Написать отзыв

(additional_1.docx) [Ссылка]

(additional_2.docx) [Ссылка]

Перевести