Везде
Social Well-Being of Russians in the Spring of 2022
Table of contents
Annotation Estimate Publication content
References Comments
Share
QR
Metrics
Social Well-Being of Russians in the Spring of 2022
Annotation
PII
S013216250024327-2-1
Publication type
Article
Status
Published
Authors
Olga Rogach 
Occupation: associate Professor
Affiliation: MIREA - Russian Technological University
Address: 78, Vernadsky Ave., Moscow, 119454
Elena Frolovo
ORCID: 0000-0002-8958-4561
Affiliation: Russian State Social University
Address: Moscow, st. V.Pika, building 4
Edition
Issue 5
Pages
160-166
Abstract

In this work, based on the materials of a sociological survey of Russians, an analysis of the social well-being of citizens after the onset of the economic crisis and the introduction of external sanctions is carried out. The empirical analysis is based on the data of the all-Russian survey of the population (N=4422) conducted by the authors in May 2022. The data obtained represent the opinion of Russians aged 18 years and older, divided into regions in all federal districts of the Russian Federation. The article presents an examination of two aspects of the social well-being of Russians in the context of the economic crisis. It is concluded that the emotional and psychological aspect is illustrated by an increase in anxiety and an increase in uncertainty about the future, an actualization of the risks of violating personal security. In turn, the behavioral aspect of considering the social well-being of Russians has the opposite character: despite the presence of signs of depression in the emotional background, the majority of Russians are oriented towards constructive actions. In particular, the following empirical results were obtained in the work: almost half of Russians faced the problem of job loss, there are difficulties with employment and a massive decline in incomes of the population. In view of these problems, 2/3 of Russians were forced to change their way of life (this was perceived most painfully by the female part of the population). Despite the general increase in anxiety, the majority of Russians are focused on the implementation of a new life strategy and are actively planning their future: get an education, go into business, change jobs. Correlation analysis showed a strong relationship between changes in the social well-being of the population and such a factor as the destruction of the usual way of life. At the same time, difficulties with work, the disappearance of familiar goods had a much lesser impact on the growth of anxiety among social groups in Russian society than the need to reduce spending and change lifestyles.

Keywords
social well-being, anxiety, life strategy, lifestyle, economic crisis, sanctions, consumption.
Received
06.02.2023
Date of publication
12.07.2023
Number of purchasers
12
Views
24
Readers community rating
0.0 (0 votes)
Cite Download pdf
1 ВЛИЯНИЕ ЭКОНОМИЧЕСКОГО КРИЗИСА НА СОЦИАЛЬНОЕ САМОЧУВСТВИЕ РОССИЯН
2 Аннотация. В настоящей работе на основе материалов социологического опроса россиян проведен анализ социального самочувствия граждан после наступления экономического кризиса и введения внешних санкций. Эмпирический анализ основывается на данных общероссийского опроса населения (N=4422), проведенного авторами в мае 2022 года. Полученные данные репрезентуют мнение россиян в возрасте от 18 лет и старше с районированием по всем федеральным округам РФ. В статье представлено рассмотрение двух аспектов социального самочувствия россиян в условиях экономического кризиса. Делается вывод, что эмоционально-психологический аспект иллюстрируется усилением тревожности и ростом неуверенности в завтрашнем дне, актуализацией рисков нарушения личной безопасности. В свою очередь, поведенческий аспект рассмотрения социального самочувствия россиян имеет противоположный характер: несмотря на наличие признаков депрессивности в эмоциональном фоне у большинства россиян преобладает ориентация на созидательные действия. В частности, в работе получены следующие эмпирические результаты: практически половина россиян столкнулась с проблемой потери работы, отмечаются сложности с трудоустройством и массовое снижение доходов населения. В виду данных проблем 2/3 россиян были вынуждены изменить образ жизни (наиболее болезненно это было воспринято женской частью населения). Несмотря на общий рост тревожности, большинство россиян ориентированы на реализацию новой жизненной стратегии и активно планируют свое будущее: получить образование, заняться бизнесом, сменить работу. Корреляционный анализ показал наличие сильной зависимости между изменением социального самочувствия населения и таким фактором, как разрушение привычного образа жизни. При этом, сложности с работой, исчезновение привычных товаров оказали куда меньшее влияние на рост тревожности среди социальных групп российского общества, чем необходимость снизить траты и изменить жизненный уклад. Ключевые слова: социальное самочувствие, тревожность, жизненная стратегия, образ жизни, экономический кризис, санкции, потребление.
3 Введение. Социальное самочувствие как важный индикатор эффективности социально-экономических процессов отражает те изменения, которые характерны для общественного и индивидуального сознания [Хапова, 2016]. В условиях экономического кризиса, вызванного обострением политической ситуации, давлением антироссийских санкций особую актуальность приобретает анализ социального самочувствия россиян, их реакций на новые вызовы. По мнению российских ученых,  ядром социального самочувствия выступает эмоционально-психологическое состояние, проявляющееся через общую удовлетворенность жизнью [Сметанин, Сметанина, 2021]. Дополняя данную точку зрения, О.Л. Лушникова говорит о том, что социальное самочувствие отражает «степень удовлетворенности основных потребностей и ожидания ближайшего будущего» [Лушникова, 2020: 313]. В зарубежных исследованиях внимание уделяется взаимосвязи социального самочувствия с ценностными установками личности [Tiwari, Misra, 2021], устойчивостью ее социальной и профессиональной позиции [Kimbu et al, 2023] В ряде научных работ интерпретация данного понятия включает в себя восприятие не только социального положения, но и реализации жизненной стратегии [Соловей, Шухно, 2018]. Таким образом, можно сделать вывод, что социальное самочувствие – это интегральная характеристика восприятия индивидом условий своей жизнедеятельности, которая включает в себя эмоции, настроения, поведенческие установки и оценки будущего. Социальное самочувствие определяется совокупностью объективных и субъективных факторов, а также степенью успешности адаптации личности к переменам. Ключевыми факторами влияния на социальное самочувствие выступает занятость, материальное благополучие, образование, здоровье, возможность реализации жизненных планов [Кошарная, Корж, 2020], доступность социальных услуг [Фролова и др., 2022]. В российских исследованиях отмечается зависимость между социальным самочувствием населения и экономическими индикаторами благополучия. [Кошарная и др., 2020], сложившейся социально-экономической и этнополитической ситуацией в регионе [Бутуева, 2016]. По мнению отечественных ученых, институциональные условия в России и до кризиса отличались рядом специфических черт, таких как поляризация доходов, распространение бедности не только в депривированных слоях общества, но и среди работающего населения, в том числе, профессионалов [Тихонова, Слободенюк 2022]. Данный неблагоприятный фон актуализировал исследования динамики социального самочувствия россиян в изменившихся социально-экономических условиях, где новые вызовы могут стать, как фактором аномии, депривации, так и открыть возможности для перестройки адаптационных стратегий россиян и активизации внутренних ресурсов. Теоретико-методологические основы исследования. Рассмотрение вопросов социального самочувствия населения целесообразно проводить в контексте культурно-символической концепции М. Дуглас. Опора на данные идеи обусловлена наличием закономерности между социально-экономическими процессами в обществе и их влиянием на образ жизни социальных групп. По мнению М. Дуглас, если индивид вынужден менять свой образ жизни под воздействием происходящих событий в негативную сторону, то они будут расценены как рисковые, что инициирует ухудшение социального самочувствия. Культурно-символический контекст рассмотрения социального самочувствия населения позволяет установить ключевые детерминанты его формирования. [Dоuglаs, Wildavsky, 1982]. Данная теория фокусирует внимание на исследовании образа жизни индивида, восприятии рисков его разрушения, как предпосылок ухудшения социального самочувствия. Авторы также опирались на теорию личности Б.Г. Ананьева, который указывал на детерминированность жизненного пути историческим контекстом: социальной средой, экономическим положением, гражданским состоянием. По мнению, Б.Г. Ананьева исторические условия формируют стратегию поведения личности исходя в рамках заданного социального контекста, определяют вектор социальных настроений, личностный выбор между борьбой и выживанием [Ананьев, 1969, с. 161-162]. В рамках проведенного авторами исследования, интерес представляет попытка осмысления изменений в социальном самочувствии, поведении и стратегиях населения в период кризиса и введения антироссийских санкций. Ухудшение политического климата, экономические трансформации и намечающийся слом социальной структуры накладывают новую историческую рамку на выбор решений, внося изменения в привычный образ жизни, устоявшиеся жизненные стратегии и практики потребления. Опираясь на данные идеи, авторы ставят вопрос о социальном самочувствии различных социально-демографических групп российского общества в условиях неопределенности и размытости прогнозных горизонтов принятия решений, а также их реакции на изменение жизненных условий (активная или пассивная реакция). В своих исследованиях авторы также учитывают основные выводы З. Баумана, который сделал заключение о закономерном возникновении специфических реакций личности на динамичность среды, неопределенность условий жизни и новые вызовы [Бауман, 2005]. Среди таких реакций ученый предлагает рассматривать страх, тревожность, неуверенность в завтрашнем дне. Особый интерес данное заключение представляет в фокусе рассмотрения концепции социального настроения Ж.Т. Тощенко [Тощенко, 1998]. В частности, ученый полагает, что динамика социальных настроений отражает изменения в социальной стабильности и благополучии, и закрепляется в спектре переживаемых в обществе эмоций. При этом социальные настроения, сформированные под воздействием кардинальной трансформации условий существования личности, приводят к изменению ее социальных и экономических траекторий. Таким образом, можно предположить, что новый социально-экономический этап развития российского общества становится точкой бифуркации, необратимого выбора альтернатив поведенческих моделей и установок личности. В своем исследовании социального самочувствия авторы опирались на концептуальные положения Л.П. Гилевской, которая выделяет когнитивный, эмоциональный, поведенческий и ценностный элементы в структуре социального самочувствия [Гилевская, 2010]. Особое внимание в данной структуре, на наш взгляд, должно уделяться эмоциональному и поведенческому аспектам, которые тесно взаимосвязаны между собой. Так, субъективные эмоциональные оценки и восприятие социальной реальности формируют активность личности и готовность действовать в новых ситуациях. Данная точка зрения созвучна выводам Н.И. Лапина, полагающего, что ценности индивида, отраженные в его социальном самочувствии, влияют на выбор моделей поведения [Лапин, 2007]. Методы исследования. Цель исследования – идентификация изменений социального самочувствия россиян в условиях экономического кризиса, давления внешних санкций. Ставились задачи по выявлению изменений в материальном положении населения (рост/снижение доходов, наличие проблем с работой/трудоустройством, жилищные условия, необходимость изменения привычного образа жизни); определению чувствительности к пропаже привычных товаров, закрытию привычных магазинов; оценке общего фона и причин тревожности. Рассматривая социальное самочувствие как интегральную характеристику эмоционально-психологического и поведенческого аспектов личности, видится целесообразным постановка гипотез с опорой на следующие идеи:
  1. Культурно-символическая концепция М. Дуглас дает основания предположить, что эмоциональный контекст социального самочувствия населения в условиях экономического кризиса детерминирован рисками разрушения привычного образа жизни.
  2. Опираясь на положения теории Б.Г. Ананьева, авторы рассматривают поведенческий аспект социального самочувствия. Выдвигается предположение, что, проходя точку бифуркации в условиях экономического кризиса, россияне, несмотря на оценку рисков, рост тревожности, разрушение привычного образа жизни, ориентированы на реализацию проактивных жизненных стратегий.
Объем выборочной совокупности общероссийского исследования составил 4422 респондента, репрезентирующих взрослое население страны в возрасте 18 лет и старше. Репрезентативность социологической информации обеспечивается использованием модели многоступенчатой районированной выборки с квотным отбором единиц наблюдения (респондентов) на последней ступени. Распределение респондентов в выборке опирается на соблюдение квот по основным социально-демографическим параметрам. Исследование проведено в рамках НИР «Роль потребительской кооперации Российской Федерации в новых экономических условиях, в том числе, в условиях внешних санкций» по решению Ученого Совета Автономной некоммерческой образовательной организации высшего образования Центросоюза Российской Федерации «Российский университет кооперации». Авторами использовался комплекс аналитических процедур и методов, в том числе анализ таблиц сопряженности, компаративный анализ, анализ документов. Ключевым методом исследования определен анкетный опрос населения. Рекрутинг респондентов осуществлялся с соблюдением принципов снежного кома и добровольности участия. Дизайн анкеты представлен блоками, отражающими главные задачи исследовательской работы. Результаты исследования обрабатывались с использованием программного обеспечения SPSS. Занятость и доходы россиян после введения санкций. Политический кризис, отразившийся на всех сферах жизни российского социума, весьма болезненно сказался на экономически активном населении. Почти половина опрошенных респондентов (43,9%) после введения санкций испытали «сложности с работой/потерли ее». Данная проблема затронула все социальные-демографические группы российского общества, создав очаг социальной тревожности и депрессивность оценок своего будущего. Отметим, что влияние занятости на социальное самочувствие индивида отмечается во многих современных исследованиях. В частности, отсутствие гарантий занятости, «ненадежность работы» отрицательно влияет на социальное самочувствие [To, Gao & Leung, 2020]. Результаты авторского исследования показали, что сложности с работой коснулись всех возрастных когорт. Тогда как анализ гендерного распределения показал более уязвимую позицию у мужчин (47,7%), чем у женщин (41,1%). Закономерно, что потеря работы сказалась на уровне доходов населения. Однако, как можно заметить по результатам опроса общественного мнения, снижение доходов среди респондентов в целом отмечается чаще, чем сложности с работой (56,9%). В большей степени снижение доходов коснулось женщин (59,2%), чем мужчин (53,8%). Можно предположить, что активное потребительское поведение женщин определяет завышенный экономический запрос на уровень доходов и более высокую чувствительность к его падению. Таблица 1. Зависимость между снижением уровня доходов и оценкой респондентами своего материального положения, в % от опрошенных.
Как бы Вы оценили свое материальное положение? Снизился ли уровень доходов за время введения санкций
да нет
хорошо 49,3 50,7
средне 57,1 42,9
плохо 70,5 29,5
затрудняюсь ответить 52,7 47,3
Среднее значение по выборке 56,9 43,1
4 Анализ ответов респондентов также показал наличие ожидаемой зависимости между снижением уровня доходов населения и оценкой респондентами своего материального положения (таблица 1). Результаты исследования иллюстрируют традиционную картину социального расслоения российского общества, когда в условиях кризиса «бедные становятся беднее» (70,5%, что выше средних значений на 13,6 п.п.). Однако и социальные группы с «хорошим материальным положением» (каждый второй из них!) также испытали на себе снижение доходов за время введения санкций, но несколько в меньшей степени (49,3%, что ниже чем в среднем по выборке на 7,6 п.п.). Модели потребления россиян в условиях кризиса. На социальном самочувствии россиян сказалось пропажа с прилавков привычных товаров иностранного производства. Более половины опрошенных (52,1%) отметили ощутимое отсутствие привычных товаров после введения санкций. Так же 57,4% респондентов обратили внимание на закрытие привычных магазинов. В большей степени это коснулось молодежи в возрасте 18-29 лет, как социальной группы, которая демонстрирует высокий уровень потребления (доля респондентов выбравших вариант ответа «да» выше на 6,6 п.п., чем в среднем по выборке). В меньшей степени закрытие привычных магазинов затронуло россиян в возрасте 65 дет и старше (ниже средних значений на 5,7 п.п.). Указанные распределения ответов иллюстрируют наличие межпоколенческого разрыва в моделях потребления россиян. Очевидно, что старшее поколение в современных условиях, выбирая между продолжением трудовой занятости, помощи детям и внукам и жизнью для себя, традиционно склоняются к первым двум жизненным стратегиям. Поэтому суженные модели потребления и зачастую вынужденный отказ от товаров не первой необходимости, позволили пенсионерам в меньшей степени ощутить последствия введения санкций. В свою очередь молодежь, как активный потребитель зарубежных товаров в полной мере испытала «шок» экономики. Кроме того, закрытие привычных магазинов, как следствие введенных санкций, чаще отмечается женщинами (60,9%), нежели мужской частью населения (52,5%). В виду гендерных отличий в моделях потребления, в том числе указанных выше, ожидался больший разрыв в восприятии изменения наполнения потребительского рынка. Однако, реальные оценки респондентов свидетельствуют о сближении гендерных позиций в масштабах потребления и восприятии рисков санкционного давления. Введение санкций также обеспечило сложности с ремонтом товаров иностранного производства (таблица 3). На данную проблему указало 49,8% опрошенных. Менее чувствительны к данному аспекту быта оказались россияне в возрасте 45-54 лет (44,4%), тогда как люди старшего поколения в большей степени склонны отмечать наличие данной проблемы. Существенных расхождений в ответах респондентов в зависимости от пола, семейного положения или типа поселения не установлено. Вместе с тем получены достаточно неоднозначные оценки зависимости изменения материального положения опрошенных после введения санкций и наличия сложностей с ремонтом иностранных товаров. Таблица 3. Зависимость между появлением сложностей с ремонтом товаров иностранного производства и оценкой респондентами изменения материального положения после введения санкций, в % от опрошенных
Если говорить в целом, то изменилось ли после введения санкций ваше материальное положение Сложности с ремонтом товаров иностранного производства Всего
да нет
Да, в лучшую сторону 62,1 37,9 100,0
Да, в худшую сторону 55,0 45,0 100,0
Нет, не изменилось 39,1 60,9 100,0
Затрудняюсь ответить 45,3 54,7 100,0
Среднее значение по выборке 49,8 50,2 100,0
5 Наибольший разрыв в оценках наблюдается среди тех респондентов, кто оценил изменение своего материального положения после введения санкций в лучшую сторону. Можно предположить наличие связи между материальным положением (высокой покупательской возможностью, ориентацией на иностранный сегмент рынка) и возникновением трудностей с ремонтом иностранных товаров. Социальные настроения россиян в условиях кризиса. Введение санкций по мнению 35,4% респондентов повлекло за собой рост преступности. Данное мнение одинаково разделяется как мужчинами, так и женщинами. Вместе с тем, хотелось бы обратить внимание и на наличие следующих отличий ответов в разрезе социально-демографических групп:
  • меньше всего склонны отмечать увеличение частоты совершаемых краж молодые люди в возрасте 18-29 лет (28,1%), тогда как россияне в возрасте 30-44 лет, а также в возрасте старше 65 лет (40,1% и 40,6%) высказывают больше опасений по поводу роста преступности;
  • россияне, имеющие супругов, в большей степени склонны отмечать динамику роста преступности после введения санкций («женат/замужем» - 38,1% и «не замужем/холост» - 33,1%);
  • среди респондентов, кто оценивает свое материальное положение в категории «плохо», больше доля ответивших положительно на вопрос о росте преступности. Возможно это является следствием общего депрессивного отношения россиян с плохим материальным положением к иным проявлениям общественной жизни.
Эмоциональный компонент социального самочувствия находит отражение в состоянии тревожности и неуверенности в завтрашнем дне, которые испытывают россияне (58,5%) после введения санкций. Данная тенденция больше свойственна возрастной когорте 55-64 года (63,3%), тогда как молодежь высказывается оптимистичней в данном вопросе (51,1%). Так же можно отметить, что в сравнении с мужчинами именно женщины демонстрируют более высокий уровень тревожности и неуверенности в завтрашнем дне (мужчины – 54,5%, женщины – 61,5%). Распределение ответов респондентов иллюстрируют наличие гендерных различий в эмоциональном восприятии кризисных явлений. Женщины, которые традиционно наделяются ролью хранительницы домашнего очага, в большей степени склонны испытывать тревогу в состоянии неопределенности. Косвенным подтверждением данного заключения может служить тот факт, что среди женатых пар уровень тревожности и неуверенности в завтрашнем дне выше, чем у незамужних (62,4% против 55,0%). Данный вывод находит подтверждение в исследованиях других российских ученых, которые отмечают более высокую чувствительность женщин к страхам и неопределенности [Гребняк, Новоженина, 2022]. Кроме того, гендерные стереотипы приписывают мужчинам демонстрировать более спокойную реакцию, низкий уровень тревожности, страха за завтрашний день. Традиционно экономические перемены ухудшают социальное самочувствие граждан, повышая не только уровень тревожности общества, но и провоцируя возникновение конфликтов. В этой связи не вызывает удивления, что почти половина опрошенных респондентов (43,6%) отмечают, что с введением санкций у них участились конфликты. В частности:
  • доля ответивших положительно на данный вопрос выше среди возрастной когорты 65 лет и старше (48,2%) и меньше в возрастной группе 18-29 лет (38,0%);
  • чаще положительный выбор ответа делали мужчины (46,2%), нежели женская часть населения (41,8%);
  • конфликты участились в большей степени среди респондентов, официально состоящих в браке (46,3%), чем среди холостых (41,1%);
  • существенно выше доля респондентов, кто отмечал увеличение частоты конфликтов среди сельских жителей (51,5%), чем среди городского населения (41,4%).
Анализ мнения опрошенных о росте частоты конфликтов в сравнении с их оценкой материального положения после введения санкций показал наличие следующей зависимости (таблица 4). Среди россиян с плохим материальным положением значительно выше доля тех, кто отметил участившиеся конфликты на (56,1%, что выше средних значений на 12,5 п.п.). Таблица 4 Зависимость между мнением респондентов о росте частоты конфликтов и оценкой респондентами материального положения после введения санкций, в % от опрошенных
Как бы Вы оценили свое материальное положение Участились конфликты Всего
да нет
Хорошо 45,4 54,6 100,0
Средне 39,8 60,2 100,0
Плохо 56,1 43,9 100,0
Затрудняюсь ответить 38,3 61,7 100,0
Среднее значение по выборке 43,6 56,4 100,0
6 В открытых вариантах ответа респондентами часто высказывались следующие мнения: «охладели отношения с моими зарубежными друзьями», «остановка транспортировки материалов для людей со своим бизнесом», «люди меньше стали думать об экологии, а это основная составляющая полноценного существования», «закрытие многих сайтов, многие корпорации ограничили покупки в своих интернет магазинах», «доходы остались на прежнем уровне, но цены ощутимо выросли» и пр. В ходе исследования авторами предпринималась попытка выявить детерминанты социального самочувствия населения. Были выбраны ключевые параметры влияния и рассчитана корреляционная зависимость между их наличием и появлением чувства тревожности/неуверенности в завтрашнем дне. Установлено, что среди тех россиян, кто был вынужден изменить образ жизни и уменьшить траты, наиболее высока доля респондентов, испытывающих тревожные настроения (71,8%, что выше средних значений по выборке на 13,3 п.п.). Расчет значений χ2 позволил подтвердить первую гипотезу о детерминированности социального самочувствия населения таким фактором, как разрушение привычного образа жизни. В частности, сложности и потеря работы оказали куда меньшее влияние на рост тревожности среди социальных групп российского общества, чем необходимость изменить образ жизни и уменьшить траты. Данный фактор оказался самым болезненным для россиян, в то время как отсутствие привычных товаров – наименее значимым (таблица 5). Таблица 5 Зависимость между мнением респондентов о росте частоты конфликтов и оценкой респондентами материального положения после введения санкций, в % от опрошенных
7
Параметр Число степеней свободы Значение критерия χ2 Критическое значение χ2 при уровне значимости p=0.01 составляет 6.635
Снизились доходы равно 1 370.109 Связь между факторным и результативным признаками статистически значима при уровне значимости р<0.01 Уровень значимости p<0,001
Нет привычных товаров 178.236
Пришлось изменить образ жизни, уменьшить траты 529.035
Сложности с работой/потеря работы 249.620
8 Новый образ жизни россиян: адаптивные стратегии. Снижение доходов и сложности с работой стали катализатором трансформации привычного образа жизни россиян. Подавляющее большинство опрошенных респондентов (62,1%) вынуждены были уменьшить свои траты и изменить образ жизни (таблица 6). Указанная закономерность находит свое подтверждение и в других российских исследованиях последнего года. Ученые делают вывод о запуске «механизма понижающей адаптации» в условиях кризиса [Скуденков, 2022]. Таблица 6. Зависимость между изменением образа жизни/сокращением трат и оценкой респондентами изменения материального положения после введения санкций, в % от опрошенных
Если говорить в целом, то изменилось ли после введения санкций ваше материальное положение Пришлось изменить образ жизни, уменьшить траты
да нет
Да, в лучшую сторону 62,8 37,2
Нет, не изменилось 45,7 54,3
Да, в худшую сторону 78,3 21,7
Затрудняюсь ответить 54,0 45,7
Среднее значение по выборке 62,1 37,9
9 Результаты исследования показали интересную закономерность: изменение образа жизни, свойственно, как тем, кто улучшил свое материальное положение, так и тем социальным группам, для которых характерно его ухудшение. Можно предположить, что даже социальные группы, ставшие бенифициарами от введения санкций, почувствовав новые веяния времени стали более осторожны в своем экономическом поведении. Имея средства и наращивая свой капитал, указанная социальная группа выбирает сберегательную стратегию, обращаясь к сокращению своих трат и пересмотру образа жизни. Данный вывод согласуется с положениями теории Б.Г. Ананьева о социальной детерминации жизненного пути личности. Исторический контекст, затрагивая интересы и потребности индивида, ставит вопрос о существенном пересмотре жизненных стратегий. Тем не менее, почти треть россиян (30,9%) для решения своих материальных проблем обратилась в банки для получения кредитов. Данная практика оказалась более востребованной россиянами в возрасте 65 лет и старше (выше средних значений на 4,7 п.п.), тогда как молодежь в возрасте 18-29 лет продемонстрировала меньшую заинтересованность в кредитовании как способе выравнивания своего материального положения. Такой фактор, как семейное положение, не оказал влияние на распределение ответов. С определенной степенью осторожности можно предположить, что старшее поколении казалось в более уязвимом положении пред лицом кризиса. Причинами данного положения могут служить, как объективные факторы (недостаточность адаптационных ресурсов, низкая востребованность на рынке труда), так и субъективные (больший оптимизм в оценках сроков и последствий кризиса, переоценка собственных возможностей). В виду общего роста нестабильности и интенсификации экономических рисков в повседневной жизни россиян после введения санкций интерес представляет распределение ответов на вопрос о том, что же респонденты готовы предпринять для компенсации негативных последствий (рис. 1). Распределение ответов показало, что получение кредита не востребовано населением (9%). Можно предположить, что «потенциал» данного механизма, скорее всего, представляет значительные риски в условиях кризиса или уже исчерпал себя. Как отмечалось выше, практически треть респондентов с начала санкций (в большинстве своем это жители сельских поселений) вынуждены были обратиться за кредитом. Рис. 1. Распределение ответов на вопрос: «Что из перечисленного Вы планируете предпринять в ближайшее время, учитывая ситуацию кризиса и введение санкций?» множественный выбор, в % от опрошенных.
см.
10 Почти четверть опрошенных высказывают желание заняться своим бизнесом (24,7%), вести подсобное хозяйство (25,7%) и продавать возможные производственные излишки (23,8%). Указанные меры могут рассматриваться в качестве компенсатора негативных последствий от снижения доходов населения. Практически каждый третий опрошенный задумался о смене профессиональной деятельности (28,4%), а также о необходимости получения дополнительного образования (32,9%). Вместе с тем 27,5% респондентов остаются пассивными в данном вопросе и не планируют ничего предпринимать (вариант ответа «ничего»). Таким образом, планы россиян иллюстрируют в большинстве своем активную экономическую позицию, нацеленность на максимизацию адаптационных ресурсов: открытие бизнеса, получение дополнительного образования и пр. При сохранении инертной позиции у 1/3 россиян, остальные строят планы на будущее, которые позволили бы им стабилизировать социально-экономическое положение. Опираясь на идеи Л.П. Гилевской, которая выделяет поведенческий компонент в структуре социального самочувствия [Гилевская, 2010], можно предположить наличие позитивного потенциала в установках россиян. Данное предположение основывается на демонстрируемой готовности к активным действиям даже в неблагоприятных экономических условиях. Беспрецедентное давление антироссийских санкций, рост тревожности, отсутствие гарантий сохранения рабочего места и усиливающиеся финансовые риски, став лицом политического и экономического кризиса, зафиксировали точку бифуркации, где согласно идеям Б.Г. Ананьева каждый социальный субъект оказывается перед необратимым выбором альтернативных поведенческих траекторий: от пассивной, выжидательной позиции до активных, созидательных действий. Результаты исследования позволяют сделать осторожные оптимистичные выводы об активизации социальных ресурсов общества в ситуации кризиса [Рогач и др., 2022]. Данные практики особенно востребованы в условиях необходимости ускорения технологического развития РФ, активизации инновационной политики, пересмотра «портфеля» ее действующих инструментов [Мандыч и др., 2022]. Несмотря на общий рост тревожности, ухудшение оценок безопасности, вынужденное сокращение трат большинство россиян демонстрируют готовность к повышению уровня своей образовательной, профессиональной и предпринимательской активности. Схожие тенденции прослеживаются в других исследованиях. Например, молодежь Республики Тыва, значительная часть которой (60%) говорит о своем крайне низком и низком материальном положении, не боится ставить весьма многоплановые задачи, направленные на достижение успеха (получение образования, открытие собственного бизнеса), связывает реализацию продуктивных жизненных стратегий с собственными усилиями [Соян, Монгуш, 2021].
11 Заключение В статье рассмотрены два аспекта социального самочувствия россиян в условиях экономического кризиса. Первый (эмоционально-психологический), аспект иллюстрируется ростом тревожности, неуверенностью в завтрашнем дне. Данные тенденции представляются весьма закономерными, учитывая тот факт, что более половины опрошенных россиян после введения санкций столкнулись со сложностями/потерей работы, снижением доходов. Второй (поведенческий) аспект социального самочувствия в противовес депрессивному социально-экономическому фону иллюстрируется выбором активной стратегии выхода из кризиса среди большинства опрошенных россиян. Можно предположить, что, будучи в точке бифуркации все социально-демографические группы, оказались перед лицом вынужденного выбора между позицией пассивного ожидания и планированием активных действий по выходу из кризиса. Как показали результаты исследования, несмотря на рост тревожности неуверенности, падения доходов и безработицы, россияне активно планируют свое будущее: получить образование, заняться бизнесом, сменить работу. Экономический кризис существенно сказался на моделях потребительского поведения россиян. Большинство опрошенных отметило отсутствие продукции иностранного производства, закрытие привычных магазинов, сложности с ремонтом товаров. Распределения полученных ответов иллюстрируют наличие межпоколенческого разрыва в моделях потребления россиян: молодежь, будучи активным потребителем, острее ощутила уход иностранных компаний, как последствия санкционного давления. В тоже время старшее поколение, доходы которых достаточно низки, в современных условиях в меньшей степени ощутили ухудшение экономической обстановки и по большей части не поменяли образ жизни. Гендерные различия ответов респондентов показали, что женщины более тревожны и восприимчивы к нападению доходов и необходимости изменения моделей потребления. В ходе исследования были выявлены детерминанты социального самочувствия населения и установлена прямая зависимость между социальным самочувствием населения и таким фактором, как разрушение привычного образа жизни. Так, среди тех россиян, кто был вынужден изменить образ жизни и уменьшить траты, наиболее высока доля респондентов, испытывающих тревожные настроения, что подтверждает выдвинутую гипотезу. Сложности/потеря работы оказали куда меньшее влияние на рост тревожности среди социальных групп российского общества, чем необходимость изменить образ жизни и уменьшить траты. Данный фактор оказался самым болезненным для россиян, в то время как отсутствие привычных товаров – наименее значимым.
12 Благодарности: Авторы выражают признательность руководству Российского Университета кооперации за организацию исследования. Особую благодарность авторы выражают ректору Набиевой А.Р., д.э.н., профессору А.Н. Малолетко, д.э.н.. профессору О.В. Кауровой.
13 СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ Ананьев Б.Г. Человек как предмет познания. Л. 1969. Бауман З. Индивидуализированное общество / Пер. с англ. под ред. В.Л. Иноземцева. Москва: Логос, 2005. 390 с. Бутуева З.А. Социальное самочувствие людей старшего возраста в Республике Бурятия: региональный аспект // Вестник Института социологии. 2016. №4(19). С. 121-135. DOI: 10.19181/vis.2016.19.4.435 Гилевская Л.П. Социальное самочувствие белорусской молодёжи: социологический анализ // Экономические и социальные перемены: факты, тенденции, прогноз. 2010. № 2. С. 123-131. Гребняк О.В., Новоженина О.П. Структура социальной тревожности российского общества: гендерный акцент // Наука. Культура. Общество. 2022. № 28 (2S). С. 24-35. DOI 10.19181/nko.2022.28.2S.2. EDN KNQPPC Кошарная Г.Б., Корж Н.В. Социальное самочувствие студенческой молодежи (региональный аспект) // Вестник Российского университета дружбы народов. Серия: Социология. 2020. № 20 (4). С. 905-918. Кошарная Г.Б., Бондаренко В.В., Танина М.А., Юрасов И.А. Влияние уровня жизни на социальное самочувствие населения провинциального региона // Известия высших учебных заведений. Поволжский регион. Общественные науки. 2020. № 1 (53). С. 113-125. DOI:10.21685/2072-3016-2020-1-10 Лапин Н.И. Базовые ценности, социальное самочувствие и доверие институтам власти // IX Международная научная конференция по проблемам развития экономики и общества. М.: ГУ ВШЭ, 2007. С. 210-219. Лушникова О.Л. Социальное самочувствие сельских хакасов // Вестник Кемеровского государственного университета. Серия: Политические, социологические и экономические науки. 2020. №3 (17). С. 312-319. Мандыч И.А., Быкова А.В., Гейман О.Б. Особенности оценки инвестиционной привлекательности высокотехнологичных проектов //  Russian Technological Journal. 2022. № 10(2). С.75-86.  >>>> Рогач О.В., Фролова Е.В., Медведева Н.В. Туристский потенциал российских территорий: позиция муниципальных органов власти . Вопросы экономики . 2022.  № 9 . С. 125-138. DOI:  10.32609/0042-8736-2022-9-125-138 . Скуденков В.А. Экономические притязания в условиях мобилизации // Социология. 2022. № 5. С. 80-87. Сметанин А.В., Сметанина Л.М. К вопросу понятия «социальное самочувствие» // Научные труды Вольного экономического общества России. 2021. №230(4). С. 312-318. Соловей А.П., Шухно Е.В. Интерпретация и операционализация концепта «социальное самочувствие» // Синергия. 2018. №4. С. 72-77. Соян Ш.Ч., Монгуш О.Н. Самооценка материального положения молодежи Тувы // Социологические исследования. 2021. №10. С. 153-157. DOI 10.31857/S013216250015549-6 Тихонова Н.Е., Слободенюк Е.Д. Бедность российских профессионалов: распространенность, причины, тенденции // Мир России. 2022. № 31 (1). С. 113-137. DOI: 10.17323/1811-038Х-2022-31-1-113-137 Хапова З.А. Социальное самочувствие: проблемы и противоречия дефиниции в контексте социологического подхода // Вестник Адыгейского государственного университета. Серия 1: Регионоведение: философия, история, социология, юриспруденция, политология, культурология. 2016. № 3 (184). С. 88-94. Фролова Е.В., Рогач О.В., Васильева Е.Ю. Дисфункции жилищного обеспечения детей-сирот как фактор их социальной эксклюзии . Социологические исследования . 2022. № 5 . С.60-70. DOI:  10.31857/S013216250018695-7 Dоuglаs М., Wildavsky А. Risk and Culture: An Essay on the Selection of Technical and Environmental Dangers. Berkeley and London: Univ. of California Press, 1982, Pp. 222. Kimbu, A. N., Adam, I., Dayour, F., de Jong, A. COVID-19-Induced Redundancy and Socio-Psychological Well-Being of Tourism Employees: Implications for Organizational Recovery in a Resource-Scarce Context // Journal of Travel Research. 2023. №62(1). рр. 55-74.  DOI:10.1177/00472875211054571 Tiwari D.N., Misra G. Personality and Value Preference as Predictors of Social Well-being // Journal of Human Values. 2021. № 27(2). рр. 161-174.  DOI: 10.1177/0971685820965358 To W.M., Gao J.H., Leung E.Y.W. The effects of job insecurity on employees’ financial well-being and work satisfaction among Chinese pink-collar workers // SAGE Open. 2020. 10(4). DOI: 10.1177/2158244020982993
14 THE IMPACT OF THE ECONOMIC CRISIS ON THE SOCIAL WELL-BEING OF RUSSIANS
15 Absract. In this work, based on the materials of a sociological survey of Russians, an analysis of the social well-being of citizens after the onset of the economic crisis and the introduction of external sanctions is carried out. The empirical analysis is based on the data of the all-Russian survey of the population (N=4422) conducted by the authors in May 2022. The data obtained represent the opinion of Russians aged 18 years and older, divided into regions in all federal districts of the Russian Federation. The article presents an examination of two aspects of the social well-being of Russians in the context of the economic crisis. It is concluded that the emotional and psychological aspect is illustrated by an increase in anxiety and an increase in uncertainty about the future, an actualization of the risks of violating personal security. In turn, the behavioral aspect of considering the social well-being of Russians has the opposite character: despite the presence of signs of depression in the emotional background, the majority of Russians are oriented towards constructive actions. In particular, the following empirical results were obtained in the work: almost half of Russians faced the problem of job loss, there are difficulties with employment and a massive decline in incomes of the population. In view of these problems, 2/3 of Russians were forced to change their way of life (this was perceived most painfully by the female part of the population). Despite the general increase in anxiety, the majority of Russians are focused on the implementation of a new life strategy and are actively planning their future: get an education, go into business, change jobs. Correlation analysis showed a strong relationship between changes in the social well-being of the population and such a factor as the destruction of the usual way of life. At the same time, difficulties with work, the disappearance of familiar goods had a much lesser impact on the growth of anxiety among social groups in Russian society than the need to reduce spending and change lifestyles. Keywords: social well-being, anxiety, life strategy, lifestyle, economic crisis, sanctions, consumption.
16 REFERENCES
17 Ananiev B.G. (1965) Man as an object of knowledge. L. (In Russ.) Bauman Z. (2005) Individualized society / Per. from English. ed. V.L. Inozemtseva. Moscow: Logos, 390 p. (In Russ.) Butueva Z.A. (2016) Social well-being of older people in the Republic of Buryatia: a regional aspect. Vestnik Instituta sotsiologii [Bulletin of the Institute of Sociology]. No. 4 (19): 121-135. DOI: 10.19181/vis.2016.19.4.435 (In Russ.) Frolova E.V., Rogach O.V., Vasilyeva E.Yu. (2022) Dysfunctions of housing provision for orphans as a factor of their social exclusion. Sotsiologicheskiye issledovaniya. [Sociological research]. 2022. No.5. S.60-70. DOI: 10.31857/S013216250018695-7 Gilevskaya L.P. (2010) Social well-being of the Belarusian youth: a sociological analysis. Ekonomicheskiye i sotsial'nyye peremeny: fakty, tendentsii, prognoz. [Economic and social changes: facts, trends, forecast]. No. 2: 123-131. (In Russ.) Grebnyak O.V., Novozhenina O.P. (2022) The Structure of Social Anxiety in Russian Society: Gender Accent. Nauka. Kul'tura. Obshchestvo. [Nauka. Culture. Society]. No. 28 (2S): 24-35. DOI 10.19181/nko.2022.28.2S.2. EDN KNQPPC (In Russ.) Kosharnaya G.B., Korzh N.V. (2020) Social well-being of student youth (regional aspect). Vestnik Rossiyskogo universiteta druzhby narodov. Seriya: Sotsiologiya. [Bulletin of the Peoples' Friendship University of Russia. Series: Sociology]. No. 20 (4): 905-918. (In Russ.) Kosharnaya G.B., Bondarenko V.V., Tanina M.A., Yurasov I.A. (2020) Influence of the standard of living on the social well-being of the population of the provincial region. Izvestiya vysshikh uchebnykh zavedeniy. Povolzhskiy region. Obshchestvennyye nauki [News of higher educational institutions. Volga region. Social Sciences]. No. 1 (53): 113-125. DOI:10.21685/2072-3016-2020-1-10 (In Russ.) Lapin N.I. (2007) Basic values, social well-being and trust in government institutions. IX International Scientific Conference on the Problems of Economic and Social Development. M.: GU VSHE. рр. 210-219. (In Russ.) Lushnikova O.L. (2020) Social well-being of rural Khakasses. Vestnik Kemerovskogo gosudarstvennogo universiteta. Seriya: Politicheskiye, sotsiologicheskiye i ekonomicheskiye nauki [Bulletin of the Kemerovo State University. Series: Political, sociological and economic sciences]. No. 3 (17): 312-319. (In Russ.) Mandych I.A., Bykova A.V., Gaiman O.B. (2022) Features of assessing the investment attractiveness of high-tech projects. Russian Technological Journal. 2022; No.10 (2):75-86.  >>>> (In Russ.) Rogach O.V., Frolova E.V., Medvedeva N.V. (2022) Tourist potential of Russian territories: the position of municipal authorities. Voprosy ekonomiki [Questions of Economics]. 2022. No. 9. P. 125-138. DOI: 10.32609/0042-8736-2022-9-125-138. (In Russ.) Skudenkov V.A. (2022) Economic claims in the context of mobilization. Sotsiologiya [Sociology]. No. 5: 80-87. (In Russ.) Smetanin A.V., Smetanina L.M. (2021) On the issue of the concept of "social well-being". Nauchnyye trudy Vol'nogo ekonomicheskogo obshchestva Rossii [Scientific works of the Free Economic Society of Russia]. No. 230(4): 312-318. (In Russ.) Solovey A.P., Shukhno E.V. (2018) Interpretation and operationalization of the concept of "social well-being". Sinergiya [Synergy]. No. 4: 72-77. (In Russ.) Soyan Sh.Ch., Mongush O.N. (2021) Self-assessment of the financial situation of the youth of Tuva. Sotsiologicheskiye issledovaniya [Sociological research]. No. 10: 153-157. DOI 10.31857/S013216250015549-6 (In Russ.) Tikhonova N.E., Slobodenyuk E.D. (2022) Poverty of Russian professionals: prevalence, causes, trends. Mir Rossii [World of Russia]. No. 31 (1): 113-137. DOI: 10.17323/1811-038Х-2022-31-1-113-137 (In Russ.) Khapova Z.A. (2016) Social well-being: problems and contradictions of the definition in the context of the sociological approach. Vestnik Adygeyskogo gosudarstvennogo universiteta. Seriya 1: Regionovedeniye: filosofiya, istoriya, sotsiologiya, yurisprudentsiya, politologiya, kul'turologiya [Bulletin of the Adyghe State University. Series 1: Regional studies: philosophy, history, sociology, jurisprudence, political science, cultural studies]. No. 3 (184): 88-94. (In Russ.) Douglas M., Wildavsky A. Risk and Culture: An Essay on the Selection of Technical and Environmental Dangers. Berkeley and London Univ. of California Press, 1982, Pp. 222. Kimbu, A. N., Adam, I., Dayour, F., de Jong, A. COVID-19-Induced Redundancy and Socio-Psychological Well-Being of Tourism Employees: Implications for Organizational Recovery in a Resource-Scarce Context // Journal of travel research. 2023. No. 62(1). rr. 55-74. DOI:10.1177/00472875211054571 Tiwari D.N., Misra G. Personality and Value Preference as Predictors of Social Well-being // Journal of Human Values. 2021. No. 27(2). rr. 161-174. DOI: 10.1177/0971685820965358 To W.M., Gao J.H., Leung E.Y.W. The effects of job insecurity on employees’ financial well-being and work satisfaction among Chinese pink-collar workers // SAGE Open. 2020.10(4). DOI: 10.1177/2158244020982993

References

1. Ananiev B.G. (1965) Man as an object of knowledge. L. (In Russ.) Bauman Z. (2005) Individualized society / Per. from English. ed. V.L. Inozemtseva. Moscow: Logos, 390 p. (In Russ.) Butueva Z.A. (2016) Social well-being of older people in the Republic of Buryatia: a regional aspect. Vestnik Instituta sotsiologii [Bulletin of the Institute of Sociology]. No. 4 (19): 121-135. DOI: 10.19181/vis.2016.19.4.435 (In Russ.) Frolova E.V., Rogach O.V., Vasilyeva E.Yu. (2022) Dysfunctions of housing provision for orphans as a factor of their social exclusion. Sotsiologicheskiye issledovaniya. [Sociological research]. 2022. No.5. S.60-70. DOI: 10.31857/S013216250018695-7 Gilevskaya L.P. (2010) Social well-being of the Belarusian youth: a sociological analysis. Ekonomicheskiye i sotsial'nyye peremeny: fakty, tendentsii, prognoz. [Economic and social changes: facts, trends, forecast]. No. 2: 123-131. (In Russ.) Grebnyak O.V., Novozhenina O.P. (2022) The Structure of Social Anxiety in Russian Society: Gender Accent. Nauka. Kul'tura. Obshchestvo. [Nauka. Culture. Society]. No. 28 (2S): 24-35. DOI 10.19181/nko.2022.28.2S.2. EDN KNQPPC (In Russ.) Kosharnaya G.B., Korzh N.V. (2020) Social well-being of student youth (regional aspect). Vestnik Rossiyskogo universiteta druzhby narodov. Seriya: Sotsiologiya. [Bulletin of the Peoples' Friendship University of Russia. Series: Sociology]. No. 20 (4): 905-918. (In Russ.) Kosharnaya G.B., Bondarenko V.V., Tanina M.A., Yurasov I.A. (2020) Influence of the standard of living on the social well-being of the population of the provincial region. Izvestiya vysshikh uchebnykh zavedeniy. Povolzhskiy region. Obshchestvennyye nauki [News of higher educational institutions. Volga region. Social Sciences]. No. 1 (53): 113-125. DOI:10.21685/2072-3016-2020-1-10 (In Russ.) Lapin N.I. (2007) Basic values, social well-being and trust in government institutions. IX International Scientific Conference on the Problems of Economic and Social Development. M.: GU VSHE. рр. 210-219. (In Russ.) Lushnikova O.L. (2020) Social well-being of rural Khakasses. Vestnik Kemerovskogo gosudarstvennogo universiteta. Seriya: Politicheskiye, sotsiologicheskiye i ekonomicheskiye nauki [Bulletin of the Kemerovo State University. Series: Political, sociological and economic sciences]. No. 3 (17): 312-319. (In Russ.) Mandych I.A., Bykova A.V., Gaiman O.B. (2022) Features of assessing the investment attractiveness of high-tech projects. Russian Technological Journal. 2022; No.10 (2):75-86. https://doi.org/10.32362/2500-316X-2022-10-2-75-86 (In Russ.) Rogach O.V., Frolova E.V., Medvedeva N.V. (2022) Tourist potential of Russian territories: the position of municipal authorities. Voprosy ekonomiki [Questions of Economics]. 2022. No. 9. P. 125-138. DOI: 10.32609/0042-8736-2022-9-125-138. (In Russ.) Skudenkov V.A. (2022) Economic claims in the context of mobilization. Sotsiologiya [Sociology]. No. 5: 80-87. (In Russ.) Smetanin A.V., Smetanina L.M. (2021) On the issue of the concept of "social well-being". Nauchnyye trudy Vol'nogo ekonomicheskogo obshchestva Rossii [Scientific works of the Free Economic Society of Russia]. No. 230(4): 312-318. (In Russ.) Solovey A.P., Shukhno E.V. (2018) Interpretation and operationalization of the concept of "social well-being". Sinergiya [Synergy]. No. 4: 72-77. (In Russ.) Soyan Sh.Ch., Mongush O.N. (2021) Self-assessment of the financial situation of the youth of Tuva. Sotsiologicheskiye issledovaniya [Sociological research]. No. 10: 153-157. DOI 10.31857/S013216250015549-6 (In Russ.) Tikhonova N.E., Slobodenyuk E.D. (2022) Poverty of Russian professionals: prevalence, causes, trends. Mir Rossii [World of Russia]. No. 31 (1): 113-137. DOI: 10.17323/1811-038Х-2022-31-1-113-137 (In Russ.) Khapova Z.A. (2016) Social well-being: problems and contradictions of the definition in the context of the sociological approach. Vestnik Adygeyskogo gosudarstvennogo universiteta. Seriya 1: Regionovedeniye: filosofiya, istoriya, sotsiologiya, yurisprudentsiya, politologiya, kul'turologiya [Bulletin of the Adyghe State University. Series 1: Regional studies: philosophy, history, sociology, jurisprudence, political science, cultural studies]. No. 3 (184): 88-94. (In Russ.) Douglas M., Wildavsky A. Risk and Culture: An Essay on the Selection of Technical and Environmental Dangers. Berkeley and London Univ. of California Press, 1982, Pp. 222. Kimbu, A. N., Adam, I., Dayour, F., de Jong, A. COVID-19-Induced Redundancy and Socio-Psychological Well-Being of Tourism Employees: Implications for Organizational Recovery in a Resource-Scarce Context // Journal of travel research. 2023. No. 62(1). rr. 55-74. DOI:10.1177/00472875211054571 Tiwari D.N., Misra G. Personality and Value Preference as Predictors of Social Well-being // Journal of Human Values. 2021. No. 27(2). rr. 161-174. DOI: 10.1177/0971685820965358 To W.M., Gao J.H., Leung E.Y.W. The effects of job insecurity on employees’ financial well-being and work satisfaction among Chinese pink-collar workers // SAGE Open. 2020.10(4). DOI: 10.1177/2158244020982993

Comments

No posts found

Write a review
Translate