Везде
About modern globalization, the ideology of the economic mainstream and its possible theoretical alternative
Table of contents
Annotation Estimate Publication content
References Comments
Share
QR
Metrics
About modern globalization, the ideology of the economic mainstream and its possible theoretical alternative
Annotation
PII
S020736760019572-8-1
Publication type
Article
Status
Published
Authors
Dmitrij Egorov 
ORCID: 0000-0001-7122-3699
Occupation: professor
Affiliation: Pskov branch of the Academy of Federal Penitentiary Service of Russia
Address: Russian Federation, Pskov
Edition
Issue 4
Pages
49-63
Abstract

The list of ideologemes of neoclassical economics is explicated. It is shown that the present-day global financial and economic system cannot be assessed in itself, with no prior socio-ethical choice. The thesis is substantiated that an alternative to the mainstream can be built within the framework of the classical approach.

Keywords
monetary standard, classical economics, neoclassical economics, economic mainstream, world economy, primativity, economic theory
Date of publication
27.04.2022
Number of purchasers
11
Views
570
Readers community rating
0.0 (0 votes)
Cite   Download pdf
1 в качестве одной из главных целей образования БРИКС декларировано «общее стремление партнеров по БРИКС реформировать устаревшую международную финансово-экономическую архитектуру, не учитывающую возросший экономический вес стран с формирующейся рыночной экономикой и развивающихся стран» [1. С. 2].
2 В чем она устарела? Как именно и в каких формах следует учитывать возросший экономический вес развивающихся стран?
3 многие авторы, весьма авторитетные и титулованные [2-4], указывают, что современный финансово-экономический порядок организован в мире таким образом, что страны ядра мировой экономики (так называемый «золотой миллиард») имеют существенные экономические преференции. Источники этих преференций очевидны:
4 сверхпотребление США (и других стран – эмитентов резервных валют) в существенной степени обеспечивается «...эмиссией доллара не только во внутренний, но и мировой оборот, что и обусловливает безвозмездный приток в страну товаров, производимых за рубежом» [5. С. 30]. Насколько велик этот сеньораж в случае США? Нижнюю границу можно оценить по количеству долларов США в международных резервах центробанков: на конец 2019 года это была фантастическая сумма в 7,2 триллиона долларов1, то есть примерно 1.000 долларов на каждого жителя Земли2.
1. К концу 2019 г. совокупные международные валютные резервы составили 11,8 трлн долл. США: доллар США – 60,9% (7,2 трлн долл.), евро – 20,5%, британский фунт – 4,6%, японская иена – 5,7%, швейцарский франк – 0,2%, прочие валюты – 8,1% [6. С. 113-114].

2. еще раз обратим внимание, что это нижняя граница оценки, основанная на открытой и достоверной статистике по международным резервам; реальная величина накопленного за последние 50 лет долларового сеньоража гораздо выше. См., напр.: [7].
5 Также «…всевозможными способами занижаются цены на товары развивающихся стран: сырье, энергоресурсы и рабочую силу … считающаяся сейчас “справедливой” цена в 60-70 долларов за баррель с учетом прошедшей за 35 лет инфляции [написано в 2009 году] соответствует примерно 3-4 долл. за баррель в ценах 1972 года. А это значит, что развитым странам удалось вернуть нефть к уровню цен, с которого начался энергетический кризис» [8. С. 226].
6 Однако оценки адекватности (справедливости) мировой финансово-экономической архитектуры различаются полярно: от полного неприятия и жесткой критики [9-10] – до апологетики. И отнюдь не всегда апологетами выступают представители стран «золотого миллиарда»: «На первый взгляд такое устройство [мировой экономики] несправедливо. Однако, оно выработалось в процессе экономической эволюции, и происшедшее разделение функций закономерно» [8. С. 224].
7

Глобализация в XXI веке – результат "естественной эволюции"? Научный спор об этических (оценочных) суждениях, как правило, неконструктивен. Но вот экспликация принципов, лежащих в основе оценок, может быть весьма конструктивна. Автор последней цитаты (С. Огнивцев), как и другие разделяющие такую позицию исследователи, усматривает некую высшую справедливость международной финансово-экономической архитектуры в том, что «современное устройство мировой экономики – результат тех же эволюционных сил и объективных экономических законов, по которым развивается живая и неживая природа. …жестоко к слабым. Что ж, на то она и эволюция!» [8. С. 234, 224].
8

Тезис этот не нов: под ним подписались бы и основоположники социал-дарвинизма (напр., Г. Спенсер, да и сам Ч. Дарвин). Да, биологическая эволюция – это борьба за существование, в которой прав тот, кто сильнее. Биологически мы происходим от стайных приматов. Структуризация стада приматов происходит в первую очередь под воздействием инстинкта иерархического доминирования: в результате конкурентной борьбы за место в стадной стратификации образуется пирамида доминации, поддерживаемая насилием (угрозой насилия) [11. С. 100].
9 Но есть и альтернативная философская позиция: эволюция социума не является простым продолжением эволюции биологической3. И дело здесь, по нашему мнению, не только (и не столько) в появлении разума: разум сам по себе не меняет существа биологической эволюции (конкурентной борьбы). Более того, per se разум увеличивает масштаб насилия4:
3. Конечно, автор не первым высказывает этот тезис: «[если] между биологической и социальной жизнью принципиальной инверсии в развитии нет … идет принятие модели человека как особого вида животного (политического животного или животного, производящего орудия труда). Именно эта антропологическая модель была взята за основу в реализации западного проекта. Если человек – это один из типов животного, то биологическая борьба (“борьба за существование”) имманентна его природе. Совершенно другая проекция на социальную сферу следовала из принятия сальтационной (революционной) версии развития… Социальная жизнь выстраивается иначе, чем биологическая» [12. С. 126-127].

4. Иными словами, здесь мы расходимся с идеологами Великой французской революции, видевшими историю как линейный прогресс, движимый человеческим разумом (развитие которого якобы неизбежно ведет и к прогрессу моральному) [13].
10 Начав производить искусственные орудия, наши предки нарушили этологический баланс между естественной вооружённостью диких животных и инстинктивным ограничением внутривидовых убийств. Убойная мощь каменных орудий превзошла уровень инстинктивного торможения агрессии, и доля смертоносных конфликтов стала несовместимой с дальнейшим существованием вида (как показывают данные археологии, многие homo habilis, то есть наши биологические предки, были убиты ударом по черепу заострёнными галечными отщепами). Выживание требовало дополнительной (отличной от биологических инстинктов) коллективной регуляции (чувства, ориентированного на поддержание и защиту единства социума) – то есть того, что сейчас именуется словами «нравственность», «мораль» [14-15].
11 Здесь мы не обсуждаем вопрос генезиса морали. Однако важно отметить, что мораль a) не сводима к инстинктам [15. С. 31]; б) представляет альтернативную основу структуризации социума: не на принципе конкуренции, а на принципе кооперации (взаимопомощи: «мы» важнее «я»).
12 Таким образом, по нашему мнению, в основе организации человеческих сообществ лежат два целевых вектора: инстинкт иерархического доминирования требует подчинения вышестоящим индивидуумам (имеющим в социальной системе более высокий ранг), и доминации над индивидуумами, имеющими более низкий ранг; мораль требует строить отношения в социуме на принципах справедливости. Моральная эволюция человечества – это изменение относительного вклада в социальных связях и структурах инстинкта иерархического доминирования (с одной стороны) – и моральных норм (с другой)5. Так, снижение уровня насилия по мере социального (институционального) прогресса – центральная идея получившей широкую известность работы [19]. Но насилие в обществе – это инструмент доминации (эксплуатации); снижение уровня насилия – это снижение общественной примативности (повышение уровней общественной морали, кооперации).
5. А. Протопопов ввел, по нашему мнению, удачный термин для характеристики степени проявления инстинктивной мотивации в поведении человека – примативность: степень влияния инстинктивных мотиваций в поведении человека [17. с. 51]; применительно к социально-экономической сфере: «…чем больше в человеке животной сущности (инстинкта эгоистического доминирования, инстинкта присвоения по рангово-силовому критерию), тем он более примативен...» [18]. Эту категорию можно применить и для социума в целом.
13 Эта двойственность психики есть экзистенциальное свойство человека. Так, в области философии и общественных наук она проявляется в том, что разные мыслители приходят к диаметрально противоположным выводам о природе человека: от «человек человеку волк», «естественное состояние человечества – война всех против всех» [20] до полагания априорного естественного альтруизма [21].
14 Таким образом, вопрос оценки глобализации (во всяком случае, того ее вида, какой она имела в веке XIX, и какой вновь приобрела в XXI веке) – это вопрос о том, какой тип регуляции социума является главным, приоритетным: конкуренция или кооперация?
15 Соответственно, если исследователь (осознано или неосознанно) склонен рассматривать историю человечества с позиций приоритета эгоистически-инстинктивной мотивации (социал-дарвинизма, «методологического» индивидуализма)6, то иерархическая пирамида глобального доминирования7, очевидно имеющая место в современной мировой экономике, представляется «естественной» и «справедливой».
6. то есть как, по сути, ту же биологическую эволюцию – в которой роль зубов и когтей перешла к интеллекту.

7. В сущности – мировая «мега-стая приматов», где в качестве индивидуумов выступают отдельные государства.
16 Если же мы считаем, что общественный прогресс – это не просто развитие техники и увеличение потребления, но также (и даже в первую очередь) прогресс в области нравственности – то мировая финансово-экономическая архитектура начала ХХI века может быть оценена совершенно иначе.
17 Две стратегии реализации целей БРИКС. Теперь вернемся к целям БРИКС. Что в «устаревшей международной финансово-экономической архитектуре» – по сути, планетарной иерархической пирамиде государств – устарело?
18 Неадекватно новым реалиям: А) место стран БРИКС в глобальной пирамиде доминации, или Б) неправильна (несправедлива) сама эта пирамида?
19 (а) Если принять, что наличная архитектура мировых финансов (и принципы, лежащие в ее основе) per se естественна и правильна, тогда странам БРИКС надо стремиться к тому, чтобы потеснить страны, находящиеся на вершине пирамиды последние десятилетия (в первую очередь – США). В перспективе – вообще сменить их, и самим стать главными бенефициантами мировой финансово-экономической системы.
20 (б) В этом случае следует стремиться к изменению всей архитектуры мировой экономики. И выбор этот не может быть чисто экономическим – ему должен предшествовать выбор этический.
21 Роль неоклассической теории – научное отражение реальности, или идеологический инструмент форматирования оной? Предположим, существует общий этический (и политический) выбор стратегии (Б). задача реорганизации мирового финансово-экономического устройства предполагает адекватный теоретический базис. Может ли в качестве такового остаться современный экономический мейнстрим, то есть неоклассическая теория?
22 Экономический мейнстрим давно подвергается жесткой критике. Вероятно, главный пункт этой критики – неадекватность аксиом и принципов, лежащих в основе мейнстрима [2; 4; 22; etc.]. После финансового кризиса 2007-2008 годов на неоклассическую теорию обрушился вал критики за ее непригодность для прогноза событий – даже событий масштаба мирового кризиса [23]. Но это ничего не изменило в тотальной доминации неоклассических работ в общем массиве публикаций по экономической теории (собственно, за это неоклассическая теория и получила свое второе название – мейнстрим). Очевидно, что неоклассика с точки зрения западных элит важна, – но явно не для научных прогнозов8 или рекомендаций по управлению собственной экономикой.
8. Так, на вопрос королевы Великобритании, почему никто не предсказал кризис 2008 года, Р. Лукас ответил весьма просто и прямо: кризис не был предсказан, поскольку экономическая теория предсказывает, что подобные события нельзя предсказать [23. с. 4].
23 Тогда в чем значимость мейнстрима? Она, в первую очередь, идеологическая.
24 Мы согласны, что любая экономическая теория идеологична в том смысле, что выгодна какой-то социальной группе. Но в этом смысле «идеологично» не означает автоматически «неверно»: «…защита интересов не подразумевает лжи» [24].
25 В плане отношения к идеологии все экономические системы можно разделить на 2 множества:
26 1) ориентированные на производство благ (как для непосредственного потребления, так и для эквивалентного обмена), – и потому заинтересованные в увеличении эффективности реального производства;
27 2) ориентированные на неэквивалентный обмен – и потому заинтересованные в производстве в первую очередь технологий как силового, так и информационного давления (манипуляции)9.
9. Конечно, в жизни четкой границы между этими типами нет, – но есть значимые тенденции, которые эта классификация отражает.
28 Можно ли выделить очевидный признак того, что экономика стран «золотого миллиарда» относится ко второму типу? Да, это – идущий последние десятилетия (с постоянным ускорением) процесс финансиализации: рост знаковой подсистемы (деньги, акции, облигации, деривативы etc) многократно опережает рост экономики реальной. Но зачем вообще нужна знаковая подсистема? Знаки per se ценностью не обладают; они ценны лишь как средство для получения реальных благ. Знаковая подсистема в любой сколько-нибудь сложной экономике: а) облегчает и упрощает связи между агентами, способствуя, тем самым, созданию реальных благ; б) может использоваться для манипуляций (то есть мошенничества). Размер знаковой подсистемы уже давно превзошел все мыслимые нужды экономики реальной, – и продолжает расти. Смысл этого может быть только в увеличении возможностей перераспределения реальных ценностей в мировом масштабе: другого смысла в этом процессе просто не может быть10.
10. Этот процесс стихийный? «Никто не может им управлять?» – такие утверждения в лучшем случае наивны. Средства обуздания «финансовой стихии» очевидны и общеизвестны: «налог Тобина» (налог на продажу в размере 1% при торговле фьючерсами и валютой); возврат к жесткому разделению инвестиционных и коммерческих банков; прогрессивный налог на сделки с деривативами, etc. при наличии политической воли все эти средства легко реализуемы.
29 А теперь зададимся вопросом: в пропаганде какого рода экономических теорий заинтересованы элиты этих 2-х типов экономических систем?
30 В первом случае желательна теория, возможно точнее описывающая реальную экономику – чтобы на ее основе можно было бы принимать оптимальные решения по управлению; во втором случае весьма желательно, чтобы господствовала (в первую очередь – во внешнем окружении) теория, систематически искривляющая представления о сути экономических процессов – и облегчающая тем самым манипуляцию всеми теми, кто такие «кривые» представления об экономике разделяет.
31 Мейнстрим, по нашему мнению, по ряду признаков является теорией второго типа: идеологическая значимость его положений важнее их собственно научной ценности. Обоснуем это утверждение.
32 Идеологичность мейнстрима проявляется:
33
  • в склонности использовать термины без ясных определений11; в размытости и неопределенности критериев выделения школ и направлений12. Четкие и ясные определения являются необходимым условием для научной критики [32]; уход от точных определений есть способ недобросовестной «защиты» концепции.
11. даже такое ключевое понятие, как «деньги», не имеет строгого и общепринятого определения: [26].

12. Так, В. Усоскин еще в 80-е годы ХХ века заметил по поводу монетаризма (на тот момент главной школы мейнстрима), что для его сторонников «характерны нарочитая туманность формулировок, частые изменения и ”уточнения” позиций, неприязнь к ”деталям” и другие уловки, затемняющие подлинную суть их теоретических построений» [27. С. 7].
34
  • в методологии, ориентированной на защиту «твердого ядра» мейнстрима13.
13. В [33] нами обоснован тезис, что методология инструментализма, эмпирический и риторический «повороты» есть способ защиты «твердого ядра» современного экономического мейнстрима.
35 Но в основе главных идеологем мейнстрима, по нашему мнению, лежит логическая ошибка fallacia fictae universalitatis: ложное обобщение формально верных (для некоторых особых случаев) положений на более широкий контекст:
36 А) теория общего экономического равновесия (ТОЭР). в середине прошлого века в ряде работ [34-35] было доказано существование равновесия, и его оптимальность (для идеального рынка – то есть при весьма сильных идеализациях). при ослаблении идеализаций ТОЭР ни единственность, ни даже существование равновесия, как правило, не доказуемы. Так, при естественных предположениях относительно свойств индивидуальных предпочтений множество равновесий может быть каким угодно (теорема Зонненшейна-Мантеля–Дебре [36]).
37 Неправомерная генерализация здесь в следующем: существование равновесия для идеального рынка было объявлено «доказательством» якобы априорного превосходства реальной рыночной экономики на плановой (капитализма над социализмом).
38 Б) Если собственно в рамках неоклассического подхода принцип равновесия (стремления к равновесию) принимается априорно, то неоавстрийская школа (дистанцирующаяся от мейнстрима по ряду аспектов), идеологически обосновывает превосходство «рынка» над «планом» не идеализацией «рынка», а демонизацией «плана»: принимая, что реальный рынок достаточно далек от идеального, Хайек, Мизес, де Сото и др. утверждают тезис о еще меньшей эффективности (а то и вовсе невозможности) тотального централизованного планирования: «[рынок] являясь не чем иным, как процессом переработки информации, способен собирать и использовать информацию, широко рассеянную – такую, которую ни один орган централизованного планирования, не говоря уже об отдельном индивиде, не может ни знать в полном объеме, ни усваивать, ни контролировать» [37. С. 29]. Иными словами: для построения детальной матрицы межотраслевого баланса (МОБ – каковая есть основной инструмент централизованного планирования) требуются точные межотраслевые коэффициенты, – но они, по мысли неоавстрийцев, могут быть точно установлены только в процессе производства (а информация для построения целевой функции оптимума появляется вообще только в процессе потребления).
39 Подмена тезиса здесь в следующем: неоавстрийцы, справедливо указывая на фатальные недостатки тотального планирования (когда издержки поиска информации растут экспоненциально), свой вывод распространяют на институт централизованного планирования как таковой. Здесь уместна аналогия с отношением между инстинктами и разумом: если человек решит контролировать умом напряжения и расслабления всех своих мышц при ходьбе, от информационной перегрузки он не сделает и шагу; однако разве из этого следует, что разум человеку только во вред?14
14. Отметим, что неразрешимые (по мнению неоавстрийцев) задачи в настоящее время перешли в область вполне разрешимых [38]: Задача построения целевой функции оптимума начала решаться уже в 1960-х годах: развитием технологии выбора по товарным каталогам цвета, объема двигателя, etc. Производитель заблаговременно получает информацию, по мнению Хайека, недоступную. В настоящее время, ввиду огромного прогресса торговли через Интернет, этот вопрос можно считать решённым. Наконец, развитие вычислительный техники позволяет уже сейчас решать и оптимизировать межотраслевые балансы больших размерностей: «…возможно не только балансировать, но и оптимизировать план производства для всей мировой экономики в реальном времени… при должной мощности компьютерного парка централизованный план окажется лучше рынка» [38].
40 Отметим, наконец, что Ф. Хайек никогда не критиковал частные супер-корпорации, очевидно планирующие свою работу, – притом, что по объемам экономической деятельности современные ТНК могут превосходить государство среднего размера15.
15. «Если ранжировать ТНК и крупнейшие страны мира по финансовому обороту – по ВВП для государств и выручке для корпораций, то 40 из 100 сильнейших экономик мира будут представлены корпорациями…» [39. С. 15-17].
41 В) теории международной торговли (во всех вариантах) показывают краткосрочную эффективность использования уже имеющихся ресурсов при свободной торговле.
42 Но из этого делается уже идеологический вывод о благотворности свободной торговли (для всех участников) и в долгосрочной перспективе, – то есть результат статический неправомерно генерализуется на ситуацию динамическую (то есть на проблему экономического развития – которое в отсутствие протекционистских мер со стороны развивающихся экономик просто никогда не начнется [40. Гл. 3]). основанные на идеях свободной торговли рекомендации Вашингтонского соглашения по неолиберализму («Вашингтонского консенсуса») в подавляющем большинстве случаев привели к плачевным результатам16.
16. «Принципы неолиберализма – свободный рынок и свободная торговля – призывают пожертвовать равенством ради роста, но в результате не достигается ни то ни другое. За последние 25 лет, когда открылись границы и появился свободный рынок, рост на самом деле замедлился» [40. С. 16].
43 Г) Тезис об отсутствии (невозможности) эксплуатации в ситуации рынка, следующий из теории предельной производительности [41].
44 Тезис этот, по нашему мнению, нельзя назвать даже ограниченно верным, ибо он находится с фактами в постоянном разладе17. так, при очевидном снижении эффективности труда высшего слоя менеджеров в США в начале XXI века уровень их зарплат вырос в тысячи раз [3. С. 296-297].
17. Собственно, в разладе с фактами находится вся теория предельной производительности: см., напр. [42. Гл. 9].
45 Д) принимаемый в неоклассике принцип «методологического» индивидуализма является, по сути, принципом онтологического индивидуализма – ибо трактуется не просто как методологическая позиция (предпочтение описывать экономические системы только через индивидуальные действия). Под видом «методологического подхода» по умолчанию принимается философский принцип объективного несуществования систем более высокого уровня, нежели индивид: «в социологических исследованиях все такого рода общности [государства, ассоциации, корпорации…] должны трактоваться как результаты и способы организации частных действий индивидуальных личностей, поскольку только последние могут трактоваться как агенты в плане субъективно понимаемого действия» [43. Р. 13]18. В результате получается теория, в рамках которой вопрос о степени справедливости какой-либо экономической системы (в том числе и мировой экономики в целом) нельзя даже поставить (понятие справедливости – системное свойство, невыводимое из субъективных индивидуальных интересов).
18. Более детально автор рассмотрел этот вопрос в [44].
46 Здесь мы подходим, по нашему мнению, к главной идеологеме мейнстрима: к апологетике «нормальности» отсутствия какого-либо стандарта (эталона) у мировой резервной валюты. Достаточно очевидно, что иметь возможность печатать деньги в любом (хоть сколько-то разумном) количестве было вековой мечтой банкиров19. Но ее реализация при господстве классической школы экономической теории была невозможна: один из главных принципов классического подхода есть признание объективности стоимости20, и соответственно обязательности эталона у денег (чтобы была возможна объективная мера экономических транзакций)21. Ситуация принципиально изменилась на рубеже ХIX-XX веков – после неоклассической революции в экономической теории (принятия принципов онтологического индивидуализма и субъективизма). То, что в современной экономике деньги являются мерой без эталона, трактуются как некий «экономический актив»22 – это прямое следствие десятилетий господства неоклассических представлений об отсутствии объективной ценности у какого-либо товара23.
19. Предвосхищая любителей наклеивать ярлык «конспирология», заметим: было бы в высшей степени странно, если бы таковой мечты у банкиров (впрочем, как и у политиков) не было бы, – все развитие банковского дела есть разработка таких социально-экономических технологий, которые позволяют создавать все большее количество знаковых конструкций на возможно меньшем по объему базисе материальных ценностей (драгоценных металлов). И было бы еще более странно, если бы теория, обосновывающая таковую возможность (то есть, неоклассика) не была бы поддержана финансовой элитой.

20. Одна из трактовок категории «стоимость» – это система цен, способствующих воспроизводству общества как целого, то есть система справедливых цен [45].

21. Ситуации, когда обмен денежных знаков на драгметаллы приостанавливался, возникали и до неоклассической революции, но они всегда были следствием либо форсмажорных обстоятельств (как правило, войны, или революции), либо сознательного мошенничества.

22. Природа этого актива якобы не важна – просто люди хотят его иметь. Почему хотят? – Это вопрос якобы «ненаучный», ибо природа потребительских предпочтений индивида трактуется в рамках мейнстрима как «черный ящик». Но в современной экономике этот актив имеет вполне определенную природу – он выпускается ФРС США. Если это знак – уместен вопрос об обмене знака на его значение. А если «актив» – какие могут быть требования у его держателя? «Вы свободно обменяли на этот актив какие-то реальные ценности – теперь делайте со своим активом что хотите…»

23. Если ценность любого товара определяется соотношением спроса-предложения, а деньги – тоже товар, пусть особый, – ценность денег тоже можно определять соотношением спроса-предложения. Более того – так поступать следует, – ибо это «теоретически правильно». Это и сделало мыслимым, а затем и возможным согласие мирового общественного мнения с отменой обмена долларов США на золото.
47 отмена золотого стандарта открыла возможность для практически безграничной финансиализации мировой экономики, разрастанию финансового сектора и его доминации над реальным производством. В настоящее время выход на мировой рынок, – это фактически принудительное участие в огромном казино (в любой момент могут измениться курсы валют, цены на сырье, котировки акций, etc.). Конечно, теоретически выиграть при этом не запрещено никому, – но архитекторы современного мирового финансового порядка (то есть, элита стран «золотого миллиарда», и в первую очередь США) выигрывают системно.
48 По нашему мнению, представления о «нормальности» отсутствия в экономике объективных мер, – это главная идеологема мейнстрима, которую его апологеты агрессивно навязывают, прежде всего, через систему образования. Как заметил по этому поводу автор самого, вероятно, известного учебника по экономике П. Самуэльсон: «Мне все равно, кто пишет законы страны, если я могу написать ее учебники по экономике» [46. Р. 4].
49 Об альтернативе неоклассике. С. Глазьев в качестве альтернативы мейнстриму предложил разработанную им теорию долгосрочного технико-экономического развития [4]. Не ставя под сомнение значимость этой концепции роста экономики, мы считаем, что для целостной альтернативы требуется также соответствующая микротеория.
50 Но, может быть, следует просто очистить микротеорию мейнстрима от идеологем (неправомерных генерализаций)? В принципе, это, конечно, возможно. Но в результате мы придем к выводу, что принцип равновесия («устойчивости») является философской гипотезой, в общем случае реальности не соответствующей. Собственно, с этого заявления начинается главная экономическая работа ХХ века («Общая теория...» Кейнса): «…постулаты классической24 теории применимы не к общему, а только к особому случаю, так как экономическая ситуация, которую она рассматривает, является лишь предельным случаем возможных состояний равновесия» [29. С. 224]. Для описания же случая общего в мейнстриме попросту не хватает категорий и моделей. Мы имеем здесь в виду, в первую очередь, модель МОБ: в ее основе лежит гипотеза о постоянстве межотраслевых коэффициентов, – но это есть не что иное, как другая формулировка существования в крупных экономических системах объективных ценовых пропорций, то есть – существования объективной стоимости (ключевого положения классической школы).
24. Здесь Дж. Кейнс называет «классикой» то, что сейчас именуется «неоклассика».
51 По нашему мнению, теоретическое ядро мейнстрима (ТОЭР) можно рассматривать как описание идеала (эталона эффективности) экономической системы, а мейнстрим в целом – как частную теорию, описывающую редуцированную экономическую систему (в которой процессы производства незначимы, и подчинены процессам распределения)25. Общий же случай описывает классическая школа экономической теории. Наши представления о том, как может быть развита микротеория в рамках классической школы, мы изложили в [47-48].
25. Иными словами: неоклассическая теория не ошибочна; она неоправданно обобщена (представлена как общий случай экономической системы, в то время как реально она описывает случай частный).
52 Некоторые практические следствия. Выше нами эксплицировано, что одно из главных искривлений современной мировой финансово-экономической системы – это тезис о «нормальности» отсутствия в экономике объективных мер. Он является теоретической основой как для манипуляций с валютами и ценными бумагами, так и для потенциально безграничного сеньоража эмитентов резервных валют. Понятно, что апологеты экономического мейнстрим (а тем самым – осознанно или неосознанно – защитники интересов Запада) идею возврата к объективному стандарту стоимости стремятся представить как некую утопию: «…возврат к золотому стандарту все более утопичен, поскольку никому уже не выгоден, у него нет бенефициара. Правящий класс конкретной страны (и это давно стало ясно) в итоге выигрывает от той ситуации связи с валютой на мировом рынке, которая имеется сегодня» [49. с. 59]. Под «конкретной страной» в этой цитате подразумевается, очевидно, США. Согласимся: бенефициара возврата к какому-то эталону (золотому, или иному) среди элит государств, чьи валюты являются резервными, очевидно нет – ибо эти элиты являются бенефициарами современного мирового финансово-экономического порядка. Однако бенефициарами возврата к какому-то эталону являются все остальные государства мира, которые по состоянию на сегодня оплачивают сеньораж финансовых систем стран-эмитентов резервных валют.
53 Каковы конкретные возможные формы эталона валюты, помимо эталона на основе драгметаллов? Это:
54 1) стандарт энергетический.
55 Идею об измерении стоимости через затраты энергии высказал еще в ХIХ веке C. Подолинский [50-51]. в ХХ веке идею энергетического эталона обосновывали П. Кузнецов [52], Л. Ларуш [53], др. С конкретным планом оздоровления мировых финансов через привязку новой мировой валюты к нефти в 80-е годы ХХ века выступал Дж. Сорос [54. гл. 18].
56 2) стандарт мультитоварный. П. Сраффа в своей классической работе «Производство товаров посредством товаров» предлагал в качестве эталона стоимости составной «стандартный товар» [55. C. 50-52]. Развитием этой идеи является, по нашему мнению, концепция мультитоварного денежного стандарта, предложенная в ряде работ М. Гельвановского с соавторами [56]. мультитоварный денежный стандарт – это периодически пересматриваемая корзина биржевых товаров (драгметаллы, зерно, энергоносители).
57 Нам представляется, что энергетический эталон имеет большую часть достоинств подхода Сраффы-Гельвановского, притом, что существенно проще в практической реализации26: конкретно для России для этого достаточно перевести торговлю энергоносителями на рубли27.
26. наши аргументы в пользу энергетического эталона см.: [57; 47. C. 118-122]).

27. Если этот шаг будет сопровождаться заключением согласованных и долгосрочных контрактов по фиксированным ценам – энергетический эталон рубля будет по факту создан (даже без каких-либо официальных деклараций).
58 Основные проблемы в реализации этого предложения (неоднократно высказываемого в последние десятилетия многими экономистами и политиками) находятся не в собственно экономической области, а в сфере политики: очевидно, что бенефициары эмиссии доллара и евро воспримут такие действия со стороны России предельно агрессивно (как нарушение их «законных» интересов).
59 Но в современной ситуации (ситуации весны 2022 года) это, по нашему мнению, было бы логичным и последовательным ответом на санкционное давление Запада.

References

1. Kontseptsiya uchastiya Rossii v ob'edinenii BRIKS. Utverzhdena Prezidentom RF V. Putinym 21 marta 2013 // URL: www.kremlin.ru/events/president/news/17715 (obraschenie: 22.02.2022).

2. Soros Dzh. Krizis mirovogo kapitalizma. Otkrytoe obschestvo v opasnosti // M., INFRA–M. 1999. 262 s.

3. Stiglits Dzh. Krutoe pike: Amerika i novyj ehkonomicheskij poryadok posle global'nogo krizisa. // M.: EhKSMO. 2011. 512 s.

4. Glaz'ev S.Yu. O novoj paradigme v ehkonomicheskoj nauke // Gosudarstvennoe upravlenie. Ehlektronnyj vestnik. 2016. № 56. S. 5–39. // URL: e-journal.spa.msu.ru/vestnik/item/56_2016glazyev.htm (obraschenie: 22.02.2022).

5. Bazhan A.I. Rol' amerikanskogo dollara v mirovoj valyutnoj sisteme / Mirovaya valyutnaya sistema: nastoyaschee i buduschee // M.: Institut Evropy RAN. 2016. S. 29-33.

6. Krylova L.V. Dollar SShA v valyutnoj strukture mezhdunarodnykh rezervov // Ehkonomika. Nalogi. Pravo. 2020. №13(5). S. 110-119.

7. Bagdasaryan V.Eh., Sulakshin S.S. Prevoskhodstvo, prisvoenie, neravenstvo // M.: Nauchnyj ehkspert. 2013. 304 s.

8. Ognivtsev S.B. Liberal'naya ehkonomicheskaya teoriya. Kriticheskij vzglyad. // M.: Izd-vo RGAU-MSKhA. 2009. 274 s.

9. Alle M. Globalizatsiya: razrushenie uslovij zanyatosti i ehkonomicheskogo rosta. Ehmpiricheskaya ochevidnost' // M.: TEIS. 2003. 314 s.

10. Klyajn N. Doktrina shoka. // M.: Dobraya kniga. 2011. 656 s.

11. Asp A., Kvarts S. Kruto! Kak podsoznatel'noe stremlenie vydelit'sya pravit ehkonomikoj i formiruet oblik nashego mira // Al'pina Didzhital. 2015. 230 s.

12. Bagdasaryan V.Eh. Bog i ehvolyutsiya: ehvolyutsionnaya teoriya v diskurse tsivilizatsionnykh proektov / Biologicheskaya i sotsial'naya ehvolyutsiya. Materialy nauchnogo seminara. // M.: Nauchnyj ehkspert. 2013. Vyp. № 7. C. 124-131.

13. Kondorse Zh.A. Ehskiz istoricheskoj kartiny progressa chelovecheskogo razuma. // M.: Gosudarstvennoe sotsial'no-ehkonomicheskoe izdatel'stvo. 1936. 266 s.

14. Nazaretyan A.P. Agressiya, moral' i krizisy v razvitii mirovoj kul'tury // M.: Nasledie. 1996. 184 s.

15. Moiseev N.N. Sud'ba tsivilizatsii. Put' Razuma // M.: Yazyki russkoj kul'tury. 2000. 224 s.

16. Nazaretyan A.P. Antropologiya nasiliya i kul'tura samoorganizatsii // M. : LIBROKOM. 2012. 256 s.

17. Protopopov A. Traktat o lyubvi // M.: AST. 2020. 256 s.

18. Gerasimov I. (2009) Sotsializm i «priroda cheloveka»: ubit' v sebe Zverya // URL: maxpark.com/community/1218/content/927515 (obraschenie: 22.02.2022).

19. Nort D., Uollis D., Vajngast B. Nasilie i sotsial'nye poryadki. Kontseptual'nye ramki dlya interpretatsii pis'mennoj istorii chelovechestva // M.: Izd. Instituta Gajdara. 2011. 480 s.

20. Gobbs T. Leviafan // M.: Ripol-Klassik. 2017. 503 s.

21. Kropotkin P.A. Vzaimnaya pomosch' kak faktor ehvolyutsii // SPb.: Tovarischestvo «Znanie». 1907. 256 s.

22. Egorov D.G. Informatsionno-sinergeticheskaya ehkonomika: vvedenie // Apatity: izd-vo Kol'skogo nauchnogo tsentra RAN. 2005. 82 s.

23. Kehj Dzh. Karta – ne territoriya: o sostoyanii ehkonomicheskoj nauki // Voprosy ehkonomiki. 2012. № 5. C. 4-13.

24. Shumpeter J. Nauka i ideologiya / Filosofiya ehkonomiki. Antologiya. Pod red. D. Khausmana // M.: izd. Instituta Gajdara. 2012. C. 247-264.

25. Balyuk I. Problema vneshnego dolga SShA: suschestvuet li reshenie? // Obschestvo i ehkonomika. 2021. № 5. S. 101-116.

26. Egorov D.G., Egorova A.V. K voprosu ob opredelenii ponyatiya «den'gi» // Finansy i kredit. 2006. № 5. S. 14-16.

27. Usoskin V.M. Denezhnyj mir Miltona Fridmena // M.: Mysl'. 1989. 173 c.

28. Colander D., Holt R., Rosser B. The Changing Face of Mainstream Economics / Middlebury College Economics Discussion Paper No. 03-27. URL: http://community.middlebury.edu/~colander/articles/Changing%20Face%20of%20Mainstream%20Economics.pdf (obraschenie: 22.02.2022).

29. Kejns Dzh.M. Obschaya teoriya zanyatosti, protsenta i deneg / Kejns Dzh.M. Izbrannye proizvedeniya // M.: Ehkonomika. 1993. S. 224–518.

30. Arestis P. Post-Keynesian Economics: Towards Coherence // Cambridge Journal of Economics. 1996. Vol. 20. № 1. P. 111–135.

31. Heise A. (2019) Post-Keynesian Economics – Challenging the Neo-Classical Mainstream // MPRA Paper No. 99280. URL: http://mpra.ub.uni-muenchen.de/99280/ (obraschenie: 22.02.2022).

32. Popper K. Ob'ektivnoe znanie. Ehvolyutsionnyj podkhod // M.: Ehditorial URSS. 2002. 384 s.

33. Egorov D.G. O metodologii mejnstrima: degradatsiya nauchnogo metoda ili zaschita status quo v mirovoj ehkonomike? // Obschestvo i ehkonomika. 2001. № 9. S. 40-53.

34. Allais M. A la Recherche d’une Discipline Economique. L’Economie Pure // Paris: Ateliers industria. 1943. 852 p.

35. Arrow K.J., Debreu G. Existence of Equilibrium for a Competitive Economy // Econometrica. 1954. Vol. 22. N. 3. P. 265-290.

36. Sonnenschein H. Market Excess Demand Functions // Econometrica. 1972. Vol. 40. N. 3. P. 549-563.

37. Khajek F. Pagubnaya samonadeyannost' // M.: Novosti. 1992. 304 s.

38. Vasserman A. V pervyj raz sotsializm prishel ranovato // Biznes-zhurnal. 2011. № 6. URL: http://svoy-put.ru/ekonomika/poznavatelnye-stati/anatolii-vasserman-otritsanie-otritsaniia (obraschenie: 22.02.2022).

39. Buzgalin A.V., Kolganov A.I. «Imperializm kak vysshaya stadiya kapitalizma»: sto let spustya (ob osnovnykh ehtapakh ehvolyutsii pozdnego kapitalizma i spetsifike ego sovremennogo sostoyaniya) // Voprosy politicheskoj ehkonomii. 2015. № 4. S. 8-23.

40. Chkhan Kh. Zlye samarityane. Mif o svobodnoj torgovle i sekretnaya istoriya kapitalizma // M.: Mann, Ivanov i Ferber. 2018. 256 s.

41. Klark Dzh.B. Raspredelenie bogatstva // M.: Gelios ARV. 2000. 367 s.

42. Blaug M. Metodologiya ehkonomicheskoj nauki, ili Kak ehkonomisty ob'yasnyayut // M.: NP "Zhurnal Voprosy ehkonomiki". 2004. 416 s.

43. Weber M. Basic Sociological Terms // Economy and Society: An Outline of Interpretive Sociology. Berkeley: University of California Press. 1968. P. 3–62.

44. Egorov D.G. Skol'ko paradigm v ehkonomicheskoj teorii, i mozhet li ona stat' naukoj s odnoj paradigmoj // Obschestvennye nauki i sovremennost'. 2021. № 5. S. 129-142.

45. Aristotel'. Nikomakhova ehtika / Aristotel'. Sochineniya v chetyrekh tomakh // M.: Mysl'. 1984. T. 4 S. 53-293.

46. Samuelson P.A. Economics // New York: McGraw-Hill Book Company. 1990. 645 r.

47. Egorov D.G., Egorova A.V. O edinstve ehkonomicheskoj teorii // SPb.: Izdatel'sko-poligraficheskaya assotsiatsiya vysshikh uchebnykh zavedenij. 2019. 214 s.

48. Egorov D.G., Egorova A.V. O postroenii neravnovesnoj mikroteorii // Obschestvo i ehkonomika. 2020. № 2. S. 18–33.

49. Yakovlev A.I. Teoriya deneg: ot zolota k kriptosisteme obmena // SPb: izdatel'stvo Sankt-Peterburgskogo universiteta. 2020. 152 s.

50. Podolinski S. Le socialisme et 1'unite des forces physiques // La Revue socialists. No. 8. 1880. P. 353-365.

51. Podolinskij S.A. Trud cheloveka i ego otnoshenie k raspredeleniyu ehnergii // M.: Noosfera. 1991. 86 s.

52. Kuznetsov O.L., Kuznetsov P.G., Bol'shakov B.E. Sistema priroda–obschestvo–chelovek: ustojchivoe razvitie // Moskva–Dubna, Noosfera, 2000. 320 s.

53. Larush L.Kh. Fizicheskaya ehkonomika kak platonovskaya ehpistemologicheskaya osnova vsekh otraslej chelovecheskogo znaniya. URL: http://bourabai.ru/larouche/physec.html (obraschenie: 26.03.2022).

54. Soros Dzh. Alkhimiya finansov // M.: INFRA–M. 1997. 416 s.

55. Sraffa P. Proizvodstvo tovarov posredstvom tovarov // M.: YuNITI–DANA. 1999. 160 s.

56. Gel'vanovskij M.I., Minchenkov M.A., Vodyanova V.V., Zapletin M.P. Mul'titovarnaya baza mezhdunarodnoj valyuty kak sredstvo obespecheniya natsional'noj i global'noj finansovo-ehkonomicheskoj bezopasnosti // Strategicheskie prioritety. 2017. № 4. S. 120–130.

57. Egorov D.G., Egorova A.V. K voprosu o korrektsii rynochnykh tsen (nado li ehto delat'? i mozhno li?) // EhKO. № 11. 2005. S. 158-166.

Comments

No posts found

Write a review
Translate